Хрустальный мир
Шрифт:
Тем удивительнее было Кат видеть небольшую беседку на самом верху тренировочного центра, словно вышедшую из рассказов о былых временах. Никаких силовых полей и цепкого пластика под ногами, лишь шероховатый камень, ажурное кружево перил и тонкая металлическая лесенка, ведущая к узорному шпилю башенки, венчавшей сооружение.
– Ведите себя осторожно и с уважением к истории, – поучительно поднял вверх руку куратор. – Этой беседке – несколько тысяч лет, и она бережно реставрирована в своем первоначальном виде. Ранее данный объект находился в составе
Подростки несмело произнесли несколько имен, вызвав легкое неудовольствие куратора. Мужчина, в свою очередь, назвал правильные данные, тут же вылетевшие у Кат из головы. Кому какое дело до точного имени и года? Гораздо интереснее было бы знать, что за мотивы вложил автор в тонкие завитки, изображающие деревья и странных, не виденных девушкой в учебных материалах существ. Крылатых людей.
– Прискорбно, прискорбно! Тогда озвучьте мне хотя бы разницу между реставрацией и реконструкцией.
Куратор все никак не мог угомониться, пытаясь вложить в головы курсантов еще немного ненужных знаний.
– Степень вмешательства, – смогла, наконец, блеснуть познаниями Льяна, торопливо перебив пытающихся ответить одногруппников. – При реставрации объект максимально сохраняется, а при реконструкции он может быть разрушен и воссоздан с нуля. Будет только внешний вид, как раньше. Или вообще какая-то незаметная деталь от старого сохранится.
– Да, в целом, верно. Что ж, я вас ненадолго оставлю, когда надоест, спускайтесь.
Только сейчас, услышав, как чуть дрожит голос мужчины и увидев, как он вытирает взмокший лоб, Кат поняла, насколько ему тяжело находиться наверху. Вместе с ним вниз спустилась и большая часть подростков, искренне обрадовавшихся завершению урока и разбредшихся по жалкому подобию парка, разбитого на крыше здания. Куратор так и вовсе поспешно куда-то удалился, непривычно бледный и с вымученной улыбкой на лице.
Что же тут страшного, когда вокруг – один только воздух? Да, можно бояться упасть, но как можно опасаться расстояния? Особенно, когда тебя защищает надежный барьер.
Похоже, и башенка тут просто декоративная, поддерживаемая роботами в стабильном состоянии. Вряд ли кто-то из Теней с радостью взберется на самый верх, чтобы проинспектировать состояние черепицы. Да и сам процесс реставрации подразумевает устойчивость объекта к внешним воздействиям.
Приблизившись к лесенке, девушка коснулась ее кончиками пальцев – гладкий металл отозвался на прикосновение ласковой прохладой.
– Что, слабо подняться? – послышался чей-то насмешливый голос.
Слабо? Глупость какая. Мне и самой этого хочется.
Кат стянула с рук короткие перчатки без пальцев, небрежно засунув их в карман, и ухватилась за тонкую рейку на уровне подбородка, без труда подтянувшись на хрупкой лесенке. Ботинки ритмично зазвенели по перекладинам, и спустя несколько секунд удивленные
Крепко взявшись за узорное острие, Кат выпрямилась, упираясь ботинками в хрустящую под жестким полимером черепицу. Плевать, что ей будет за подобное отношение к историческим памятникам. Да и прямого запрета на подобные действия не прозвучало.
Все, что составляло мир Теней, осталось внизу. Вокруг было только небо и ветер, прорвавшийся к ней из невообразимой, почти космической высоты. Он снова ласково взъерошил ее волосы и прохладной ладонью коснулся щеки.
Кат откинула голову назад и закрыла глаза, впервые почувствовав себя по-настоящему свободной, – все мироздание сложилось лишь из невесомого воздуха и бушующей энергии полета, превратившей его в ветер.
Девушку звали Тени, оставшиеся внизу, и пусть и разделял всего десяток метров, она их не слушала. Никто из них не посмеет подняться, подставив лицо стремительным порывам.
Они прекрасно играют свои собственные роли, а для Кат существуют лишь возможности, которые она не может реализовать. Пусть. Она уже стала частью неба, не более и не менее, заняв предписанное мирозданием место.
Спустя несколько минут голоса внизу стали громче, пробившись сквозь созданную Кат в ее сознании границу. Девушка с сожалением подняла веки, но не спешила спускаться, мысленно прощаясь с впервые обретенными и столь быстро утраченными чувствами целостности и свободы…
– Ну хватит там уже висеть, что ты и вправду, как обезьянка! – послышался ломающийся голос подростка. – Прыгай сюда, словлю!
Кат, не отводя взгляда от далекой туманной линии горизонта, изломанной монолитами зданий, неприличным жестом выразила свое отношение к прозвучавшему предложению.
– А если я словлю?
Девушка вздрогнула, отчего ее нога соскользнула по черепице, и взглянула вниз. То, что она увидела, заставило ее голову закружиться еще сильнее, словно мало было принесенного ветром экстаза.
Высокий беловолосый мужчина стоял на площадке, облепленный восхищенными юными Тенями, и с улыбкой смотрел на Кат. Девушка почувствовала, как против воли на ее лице проступает ответная счастливая улыбка и, чтоб скрыть ее, отпустила шпиль и прыгнула вперед, зажмурившись и с силой оттолкнувшись от окончательно расслоившейся черепицы.
Потоки ветра не стали мешать ее решению.
Тарги, охнув, рывком бросился навстречу и успел ее поймать почти у самой земли. Капитан даже не заметил, что при этом оттолкнул льнувшую к нему белокурую Тень, теперь неприязненно косившуюся в их сторону.
– Кат, мрак тебя возьми! – с негодованием выругался мужчина, сдерживая рвущиеся на язык неприемлемые в обществе детей слова. – Какого… Я же пошутил!
Девушка ничего не ответила, прижавшись к его защищенному жестким щитком плечу и глядя на обожаемое лицо счастливыми глазами. Поймал же. Значит, хоть кому-то на нее не плевать.