Художник. История вторая. Земля кланов
Шрифт:
Народ хохотал и аплодировал. Йожеф, накрепко запутавшийся в близняшкиных объятьях, смущался и краснел. Наконец, под бурные овации голосование закончилось, и Глава Клана объявил, что приз достается человеку Йожефу. Подведенный к Кераано с заломленными руками, парень трагически изогнул брови и прошептал:
– А может, Вы меня просто отпустите?!
– Ничего, привыкай, Йожеф. Слава весьма ограничивает свободу передвижения.
И Кераано протянул ему мешочек с монетами. Освободив руки, парень с поклоном принял деньги и нашел взглядом Иржи. Тот что-то задумчиво черкал в отобранном у комментатора блокноте.
– Может, погуляем?
– кокетливо выстрелила взглядом левая рыжуля.
– На ярмарку! Там аттракционы...
– с придыханием произнесла правая.
– Девочки, а может, я все-таки переоденусь?
– предложил Фаркаш третий вариант.
– А мы за дверью тебя подождем!
– захлопали в ладоши обе.
Фаркаш скис. Ему очень хотелось погулять по городу. Но только в обществе друга, а не навязчивых дочек Главы Клана.
Кераано посмотрел на Йожефа и поманил девочек пальцем. Парень, вырвавшийся из-под опеки, сразу бросился к другу и встал рядом с Альеэро за другим плечом. Через секунду они дружно засмеялись.
– Девочки!
– Кераано взял девочек под руки.
– А скажите-ка мне, вам мальчик понравился?
– Да, отец, он миленький! А его друг - просто конфетка! Но Альеэро нам его не отдаёт!
– Так вот, лапушки. Чтобы молодые люди от вас не разбегались, их не надо так крепко держать.
– Да, папа! А он пойдет с нами на площадь?
– Вот сами и спросите. Да не удавите его... Вот же... змейки!
– Отец с удовольствием на них посмотрел и направился в ту же сторону, поскольку вокруг нового мальчика Альеэро происходило что-то интересное.
А Иржи рисовал. Выпросив у комментатора блокнот и пишущую палочку, он начал набрасывать шаржи: динамичные дочки Главы, и, зажатый между ними, совершенно обалдевший Фаркаш в обтягивающем гидрокостюме; сам комментатор, вытянувший руки и широко разевающий рот; Голова тролля, прыгающая в волнах, словно яблочный огрызок...
Желающих посмотреть, над чем ухахатывается народ, становилось все больше. Наконец, кто-то из магов догадался и сделал экран. Теперь вся пристань стояла на месте и тыкала пальцами в небо, комментируя наиболее удачные сюжеты.
Глава Клана подошел к Иржи вплотную.
– У тебя здорово получается.
Иржи очнулся и удивленно взглянул на обступивших его людей. Руки медленно опустились вниз. Альеэро жестом защиты тут же положил пальцы на мальчишечий локоть. Кераано хмыкнул.
– Но я же художник...
– Иржи улыбнулся и пожал плечами.
– Извините, давно не рисовал, увлекся.
– А меня так можешь изобразить?
– Не так.
– Юный художник снова поднял блокнот и начал быстро наносить линии. Минут через десять он протянул Кераано рисунок: в резких, коротких штрихах легко угадывался он сам и рядом с ним - три его сына. Похожие, и в то же время такие разные...
Глава аккуратно вытащил лист и вернул блокнот обратно.
– Это для меня. Спасибо, мальчик.
– Он немного помедлил и сказал: - Я подумаю над твоим предложением, Альеэро. А теперь - всем переодеваться и - гулять! Встретимся на центральной площади!
– Ой!
– Иржи посмотрел на Йожефа.
– Я обещал Таринке помочь с выступлением!
Блокнот был немедленно
– Альеэро, давай встретимся на площади! Вы с Йожефом переодевайтесь, а я побегу к ромаалам!
Змей на секунду крепко стиснул ему плечи:
– Спасибо, Иржи!
– За что?
– удивился тот.
– За нашу победу, мальчик!
Но Иржи, непонимающе хлопнув пушистыми ресницами, только улыбнулся.
– Я пошел?
– Иди... только потом - сразу к нам.
Альеэро так не хотелось его отпускать...
Глава шестая. В которой зло побеждается бесстрашием.
На центральной площади столицы Долины Змей возвели большой деревянный помост для артистов и поставили несколько рядов кресел для самых именитых гостей. Остальным, желающим весело провести время, предлагалось либо стоять на ногах, либо приходить со своей мебелью. Ну а вездесущие мальчишки, не морочившиеся тонкостями выбора, уже гроздьями висели на ближайших к сцене деревьях, бесцеремонно заглядывая за кулисы.
А позади сцены царила суета: кто-то бегал и искал брошенные впопыхах костюмы, кто-то истерически хохотал, накладывая яркий грим. Дамочки из кордебалета надевали корсеты, поднимающие грудь, и чулочки, заставляющие глянцево блестеть их точеные ножки. Чтобы выглядеть не совсем обнаженно, к талии прикреплялась шифоновая юбка, через которую, однако, все хорошо просматривалось. И мальчишки на деревьях с видом знатоков обсуждали женские прелести.
И среди этого бедлама ходил распорядитель, записывающий имена артистов, суть их номера и устанавливающий очередность выступлений. Кто-то, естественно, возмущался, не желая выступать на разогреве у других, а кто-то, наоборот, не желал идти за кем-то в силу давешней неприязни или творческих разногласий. В углу площади ровно и мощно репетировал хор гномов. Хоть Бог и не дал им роста, зато наградил лужеными глотками, выдающими порой такие ноты, что пролетающие над площадью птицы теряли ориентацию в пространстве и, стукаясь о стены домов, падали вниз, на радость уличным котам.
Ганик с Таринкой и, не сводящим с нее глаз, Вааредом устроились на отведенном для них месте и тоже начали готовиться к выступлению. Ганик что-то наигрывал на гитаре, Таринка перед зеркалом красила глаза и губы, а Вааред молча любовался ей.
– Тебя еще не потеряли твои родственники? Может, сходишь, покажешься?
– Поинтересовался у парня Ганик.
– Вот споете, тогда и сходим.
– Ответил он.
– Вместе.
Подошедший распорядитель праздничного концерта приблизился к ромаалу и, записав имена, присвоил им шестнадцатый номер.
– Желающих выступать - много.
– Объяснил он.
– Поэтому поете только две песни. Не больше. По поводу очередности скандалить не будете?
– Нет!
– Девушка засмеялась.
– Нам ведь все равно уже заплатили... Так какая разница, когда выступать? Закончим и пойдем развлекаться! Да, милый? Мы покатаемся на колесе?
– Все, что хочешь, дорогая!
– С жаром ответил влюбленный Вааред.
Усмехающийся в усы мужчина покрутил круглой лысой головой и пошел дальше.
Где-то далеко раздался многоголосый рев.