Художник

Бердичева Екатерина Павловна

– Здесь было красиво!
– прогудел Вайло Теппен.
– Там, вверху, сделаны маленькие оконца, через которые падал на зеркала из горного хрусталя яркий небесный свет. Отражаясь, он преломлялся на тысячи разноцветных лучей, бегающих по периметру зала. А ночью здесь зажигались светильники из кристаллов. А сейчас наверху, наверное, лег первый снег...

Гном медленно шел вдоль стен, а на когда-то блестящем мраморном полу взвивались за его ногами маленькие пылевые вихри.

– Не могу смотреть на это!
– Вытер он тыльной стороной ладони заслезившиеся глаза.
– Каким веселым и красивым был город...

– Пойдем.
– Тронул его за плечо Олерин.
– Попробуем помочь твоим собратям.

– Да я этим черным

гадам бошки откручу и в породу закатаю!
– Сердито потряс он коротким мечом.

– Давайте лучше успокоимся и пойдем.
– Мелодично сказал Реновель.
– Кто знает, что нас ждет в том самом зале?

– Постойте.
– Сказал Эрайен и, сняв с руки браслет, разорвал его. В его ладони оказались мелкие и круглые черные камушки.
– Возьмите себе по одному и положите во внутренние карманы поближе к сердцу. Это придаст вам всем необходимое хладнокровие.

Гном Вайло первым взял камень. Покатав его в пальцах, он хмыкнул:

– Где Вы, господин ректор, нашли подобное чудо? Три таких камня хранится в нашей сокровищнице за семью печатями, а Вы носите такую ценность на своей руке! Где Вы их отыскали?

– А что это?
– Простодушно спросил один из людей-магов.
– Я не видел такого камня никогда и не чувствую его энергетики.

– Правильно. Ты и не должен. Он впитывает магию. Так что колдовать не советую. Выпьет.

– А как же Вы, ректор Магической Академии, их носите на руке?
– Парень в изумлении поднял брови.

– Существуют законы проявленной вселенной, при которых самые опасные вещи становятся нейтральными. Вы, Геррет Вит, их проходили. Так что Вам задание: пока идем, вспоминайте! Веди нас, Вайло!

И команда, нырнув в один из выходов, снова пошла по туннелю. Иногда они проходили жилые зоны, где на стенах тускло продолжали светить уцелевшие кристаллы, а пол и стены были облицованы малахитом или яшмой. "Зеленый район, оранжевый..." - тихо шептал себе под нос гном, а остальные, кто еще здесь никогда не был, любовались в тусклом свете игрой причудливых разводов и полутонов на полированном поделочном камне.

Но вот пол резко вздыбился и разбился. На стенах появились следы крови и копоти. В одном из тупиков рядом лежали заколотые гномы: две женщины и ребенок.

– Не забываем про эмоции.
– Тихо напомнил ректор и достал из-за спины искривленный в виде полумесяца меч.
– Теперь первыми пойдем мы с Олерином.

И два друида возглавили отряд. Аккуратно переступая через месиво гранитной крошки, Герин, не теряя направления, вел всех в большой зал. И вот на стенах и потолке заплясали тусклые огни.

– Всем стоять здесь.
– Приказал Эрайен.
– Пока мы идем вдвоем.

И два друида, выцветая и исчезая на глазах, прозрачными тенями начали спускаться по лестнице вниз. Там все также сидели воины и, среди разожженных дымовых плошек, на полу лежали гномы. Оставшиеся у входа затаили дыхание. Черное существо, подсыпавшее чадящую траву, неожиданно выпрямилось и закрутило бритой головой. А потом во все стороны от него пополз черный дым с красными искрами. Но вот даяк дернулся, словно его ударили по плечу. Развернувшись, он нелепо взмахнул руками и упал, уже без головы, на лежащих гномов, забрызгав их черной кровью.

– Один.
– Флегматично сказал эльф.

Откуда-то сбоку в зал вдруг выбежали десять существ в черных балахонах с татуированными головами. Загалдев, они выстрелили вверх снопом ярких искр, осветивших огромное помещение до самых потайных мест. Никого не увидев, они немного успокоились и, поговорив между собой, подошли к убитому. Рядом с его телом торчал вверх острый, словно гигантский тесак, каменный уступ, обагренный кровью. Покачав головами, они медленно пошли обратно, гася светляки. Но двое из них оттащили труп в сторону и остались на всякий случай понаблюдать за ситуацией.

Однако тупо стоять и разглядывать ободранные стены им

быстро надоело, и они, тихо переговариваясь, присели на плиту, прислонившись спинами к колонне. Один из них, видимо, рассказывал что-то смешное, поскольку второй, расхохотавшись, ударил о близкую стену кулаком. Сверху посыпались мелкие камешки. Из глубины вышел третий и, посмотрев на веселившихся соплеменников, цыкнул на них и ушел обратно. Те, посмотрев ему вслед, дружно покрутили пальцем у виска и вернулись к анекдотам. Рассказы, вероятно, были очень веселыми, так как оба периодически разражались хохотом, а первый все долбил кулаком камень. И вот, в самом захватывающем месте, раздался резкий треск, скрежет и с потолка упал широкий и толстый пласт породы, превративший веселящихся даяков в тонкий и уже не собираемый слой плоти.

На шум выскочили восемь оставшихся. И опять в потолок рванулись осветительные искры. Внимательно осмотрев место излома, они разделились на два лагеря, споря между собой. Но размахивать руками и доказывать уже недоказуемое не имело никакого смысла, поэтому оставшиеся в живых медленно пошли обратно, внимательно разглядывая пустое пространство. Они уже дошли до внутреннего помещения, как под ноги, стуча об пол, покатились маленькие черные камешки. Даяки остановились и сразу напряглись, поскольку с небес эти бусины никак прилететь не могли. Старший резко вскрикнул, опутывая своих соотечественников защитной магией, которая невидимой, но тонкой струей начала поглощаться загадочной субстанцией. Даяк, чувствуя, что он уже напрягается, но ничего не может сделать, подключил к установке защиты своих товарищей. Но камешки спокойно и с удовольствием исполняли свое предназначение. Ничего не понимающие черные существа тогда выпустили наружу подавляющую чужую волю магию, засверкавшую красными отсветами на стенах. Но и она, посверкав и покружив вокруг своих хозяев, печально втянулась в накопители. И тогда даяки, чувствующие, что и магические, и физические силы на исходе, запаниковали. Они забегали между гномами, то и дело швыряя по сторонам тусклые искры. И вот один из них споткнулся и кубарем полетел через обезглавленного собрата. И его рассеченная от плеча до паха фигура грузно рухнула на все еще дымящую чашу, в которой, кроме листьев, было что-то горючее, поскольку одежда его вспыхнула. И тотчас пламенные языки взлетели выше человеческого роста, проецируясь на стены черными мечущимися тенями. А огонь продолжал набирать силу, меняя цвет на оранжевый, желтый, а затем зеленый и голубой. И еще один даяк полетел на камни с отрубленной головой. Их главарь что-то залопотал, показывая на огонь. Тогда один из них нехотя стянул мантию и попытался накинуть ее на беснующееся пламя. Но оно, жадно схватив тряпку, тут же перекинулось на ее владельца, который с диким визгом упал на пол, пытаясь сбить с себя пожиравший его огонь. Старший попытался помочь ему колдовством, но вскоре упал сам, похожий на высохшую мумию. Еще живые прижались спинами к стенам и снова попытались окружить себя защитой. И уже через пол-оборота их высохшие тела, словно безжизненные коряги, лежали на полу.

– О, Боги, - тихо прошептал эльф, - как страшно!

А таинственные бусины, тем временем, быстро исчезали, собираемые невидимой рукой.

Но тут очнулись, не чувствующие усыпляющего воздействия, воины. Они вставали и, разминая затекшие руки и ноги, осматривались по сторонам.

– А теперь - наш выход!
– Объявил Кайрен и прыгнул на ступени, попутно снеся голову одному из воинов. Остальные, заслышав удары мечей, бросились в их сторону. Хорошо, лестница была достаточно узкой, и весь большой отряд неприятеля не мог окружить маленькую горстку храбрецов, отчаянно рубящихся за свой мир. Но очень скоро те, что толкались у подножия, пытаясь с упорством зомби пропихнуться ближе к битве, вдруг бросали мечи и хватались за головы. А потом падали на камни и начинали перекатываться по ним с боку на бок, не замечая боли.