Худшее из зол
Шрифт:
Почти тут же в окошко постучали. Он вздрогнул от неожиданности.
Кинисайд открыл дверь, сел рядом на переднее пассажирское сиденье. Собрался что-то сказать, но остановился на полуслове, сморщился:
— Что это за вонь у тебя?
Молот пропустил его замечание мимо ушей. Кинисайд, поняв, что не дождется ответа, перешел к делу:
— Какие новости? Дай бог, чтобы хорошие, потому что я очень-очень недоволен.
Глаза Молота тут же превратились в два горячих угля. Он уставился куда-то вперед с
— Недоволен? — почти прошептал он. — Чем, интересно?
— Гэри Майерс. Нашли тело.
— Слыхал.
— И тебя это нисколько не волнует? Это может иметь очень серьезные последствия.
— Для тебя. Надо было меня слушать. Закопали бы его. Дела надо делать правильно. Я не какой-то там салага. — Он особенно нажал на «я».
— Послушай, Молот, — вставил Кинисайд и тут же замолчал. Снова поморщился. — Можешь чуть убавить звук? А то я собственных мыслей не слышу.
Молот оставил без внимания и это замечание. Кинисайд, как ни в чем не бывало, продолжил, правда более примирительным тоном:
— Послушай, я же тебе уже говорил. Нельзя мыслить в масштабах одного дня. Тело должны были найти только через много месяцев. А то и лет. Оно бы за это время настолько разложилось, что смерть выглядела бы естественной. Если закопать, этого не добьешься. — Он помолчал. — Рассказывай, что там у тебя.
Молот впервые за все время повернулся к нему вполоборота и рассказал об обезглавленном трупе Дина на дне лондонского канала. О том, что Джамал пытался связаться с Джо Донованом из «Геральда».
Кинисайд хохотнул:
— Джо Донован, говоришь? Привет из прошлого, значит. Вряд ли стоит из-за него волноваться. Он конченый человек, этот Донован. Но я буду держать уши востро. А что с мальчишкой? Он по-прежнему в Ньюкасле?
— Насколько можно судить, — кивнул Молот.
— Хорошо. — Кинисайд на секунду задумался. — Я его поищу. Не переживай, найдем. Это дерьмо обязательно где-нибудь всплывет.
— А пока что делать?
— Продолжай наблюдение за квартирой. — Молот никак не отреагировал на указание. — Ты прекрасно справляешься с работой. Ты лучший.
— Знаю, — сказал Молот и все-таки посмотрел на Кинисайда.
— Результат того стоит. Честное слово.
Молот промолчал.
— Ну ладно… — Кинисайд выбрался из машины. — Ты лучший, — повторил он, закрывая за собой дверь.
Молот смотрел ему вслед. Этот коп что-то нервничает, не так уверен в себе, дергается. Он, кажется, даже на грани отчаяния.
Он выбросил Кинисайда из головы. Слушал музыку, наблюдал за квартирой.
И проклинал ожидание.
Конечно, он благодарен Кинисайду за то, что тот для него сделал, но даже благодарность имеет границы.
Молот был
Он поворочал шеей — она скрипнула.
До чего же противно бездействие и ожидание.
Он вдруг вспомнил о том, что находится в сумке на заднем сиденье.
Сразу стало легче.
Предвкушение заполнило пустоту. Пока он тут торчит, мысль о содержимом сумки будет его поддерживать, согревать душу.
Такси остановилось возле дома. По путаным объяснениям Джамала шофер не сразу его отыскал и уехал, как только с ним расплатились.
— Я думал, что подожду в машине. — В голосе Джамала слышался страх.
— Не бойся, — успокоил его Донован, — ты со мной. Если хочешь, можешь подождать на улице.
Джамал ничего не ответил. Он дрожал всем телом, глаза от страха превратились в два блюдца.
В машине Донован больше молчал, взращивая в себе гнев, который необходимо направить на достойный объект.
— Откроешь мне дверь, и все, — сказал Донован, когда они подходили к дому.
Джамал кивнул, уткнувшись глазами в землю и старательно обходя кучки собачьих экскрементов и почерневшие катышки жвачки. Он шел как на эшафот. Входную дверь Джамал открыл своим ключом, который ему выдал Сай.
Донован вошел в грязную прихожую. С обшарпанных стен лохмотьями свисали отклеивающиеся обои, а ковер на полу, похоже, вообще никогда не чистили. В воздухе стоял запах жареной еды и затхлости. Из-за двери слева летели леденящие кровь звуки голливудского фильма ужасов. Он слегка приоткрыл ее и заглянул внутрь. На диване сидели три бледных прыщавых подростка — двое мальчишек и девочка — и не отрываясь смотрели на источник шума. На полу вокруг них валялись пустые бутылки и банки из-под пива, обглоданная пицца в открытой коробке, стояли переполненные пепельницы с окурками. Один из мальчишек положил руку на грудь девочки и лениво поигрывал соском. От выражения мертвых глаз Доновану стало не по себе.
На экране под скабрезную шуточку расчленяли чей-то труп — дети хохотнули. Донован не понял, что именно вызвало такую реакцию: сомнительный юмор или жуткая сцена. Лица подростков тут же вновь перестали что-либо выражать — ни намека на хоть бы какой-то внутренний мир, на собственные чувства. Роботы-автоматы, которые оживут, если кто-то нажмет на кнопку.
Донован ужаснулся тому, в каких условиях приходится жить Джамалу.
И подумал о сыне.
Он повернулся к Джамалу: