Худший из миров 5

Софроний Валерий Иванович

Поорав друг на друга в волю жаболикий казначей и победители взявшие призовой фонд разошлись каждый при своем.

– Что ж, присылайте ваших аккредитованных представителей, - зло заявил казначей, - только помните, с послезавтрашнего дня у нас начинается праздничная неделя. Семь дней казначейство работать не будет.

– Мы за день управимся, - уверенно ответил Виктор.

– Тогда не смею больше вас задерживать, - недовольно произнес жаболикий, - уважаемые господа проводите пожалуйста гостей прочь из здания казначейства, - на этот раз Казначей обратился к лидерам топовых

кланов.

Олег поднялся с кресла и собрался было выйти, когда все присутствующие в почтительном поклоне склонили головы. Жаболикий чиновник не смотря на свою чванливость выполнил упражнение первым, более всего Командора удивил тот факт, что подобной ерундой озадачился и Витек. Какие-то неприятные мурашки пробежались по спине.

– Давайте без этих церемоний нарушил воцарившуюся тишину голос из-за спины.

Олег обернулся на голос. В дверном проеме стоял невысокий фавн - юноша в царских одеждах. Шикарная пурпурная мантия, накинутая на плечи, едва прикрывала нижние конечности, пару копыт, обрамленных золотыми браслетами, верхняя половина туловища была человеческой, и она была прекрасна. Идеальный овал лица обрамляли красивые большие голубые глаза и короткое каре белых словно пепел волос. Но голове юноши была надета скромная по своим размерам и виду небольшая золотая корона.

– Прошу вас, давайте сегодня без этих политесов, - чувственным слегка женственным голосом попросил фавн.

И все вокруг расслабились. Жаболький вскочил со своего места и словно ошпаренный подлетел.

– Прошу вас ваше императорское величие, проходите и располагайтесь как вам будет удобно, я сейчас выпровожу посетителей, и мы с вами поговорим.

– Я сегодня не по вашу душу сюда пришел, - мягко, но в то же время с какой-то непонятной жёсткостью произнес юноша, - я сегодня здесь, чтоб лично посмотреть.

– 'Видимо кое какие косячки водятся за этим казначеем', - отметил для себя Олег, вторя его мысля в его черепной коробке у Настеньки разразился бурный приступ смеха.

Олег Евгеньевич промолчал, стараясь игнорировать истерический приступ.

– Любезный господин КоргОрт, мне бы очень хотелось перекинутся несколькими словами с победителями 'Парада чемпионов'. Для этих целей, я желаю воспользоваться вашим кабинетом, не будите-ли вы так любезны, чтоб уступить его мне на самый короткий срок.

– Разумеется император, - чиновник покорно склонил голову, - я сейчас же позову ваших гвардейцев.

– Это совсем не обязательно, - миролюбиво и по-доброму ответил красавчик император, - мою безопасность вполне смогут отстоять, Матильда и господин Алый.

После сказанных слов щеки орчанки запунцовили, а в глаза засияли.

– 'Ух ты! А наша Матильда явно к этому местному не ровно дышит!' - истерический приступ Анастасии усилился в разы создавая Олегу определенный дискомфорт.

Приказ красавчика императора был предельно ясен всем. И прочие участники сегодняшней встрече поспешили освободить кабинет. Как только дверь захлопнулась император прошел за чиновничий стол, удобно развалился в кресле и закинул ноги на стол. Его миролюбивый кроткий взгляд сменился на острый и прагматичный, а мягкие нотки характера

куда-то исчезли.

– Ну здравствуйте, 'Няшные котята'. Ох и добавил вы нам проблем, - риторически попенял красавчик, - а между прочим, Матильда - это полностью твоя вина. Думай ты головой, а не желанием угодить мне все бы обошлось без этих неприятных моментов.

Орчанка виновата опустила голову совершенно не пытаясь оправдаться.

– Не стоит так давить на девочку, - вступился за орчанку Алый, - вы же сами от нас требуете результата. Вот девочка и расстаралась, кто ж знал, что эти гаврики будут готовы ко всему.

– Занимательное слово - гаврики, - слегка поостыв произнес император, - что оно означает в вашем, том мире.

– Уничижительное значение от: господ, друзей, товарищей. Что-то в таком духе, - живо пояснил Алый.

Комбинатор без просьб и разрешений плюхнулся в кресло и теперь с интересом принялся изучать августейшую персону. Какое-то подспудное ощущение зудело что с этим красивым женственным пареньком что-то не так, а дикий истерический смех Настеньки данную мысль только подчеркивал.

В присутствии императорского лица положено стоять, - сделала жесткое замечание Матильда.

Но комбинатор поглядел на нее словно на дуру.

– Успокойся, милая, - произнес Фавн и внимательно оглядел Виктора, - значит это ты тот самый умник, что обыграл аналитиков 'Золотого молота'?

Сам юный гений скромно промолчал, зато не стал молчать Командор.

– Это тот самый гений. Не знаю, как тебя звать, но если ты хотел поговорить о важном, то давай уже разговаривать. Как говорят в нашем мире, хватит тянуть кота за хвост.

Уважения в словах 'великого и ужасного' не прослеживалось от слова совсем, зато выбранные телохранители изрядно напряглись. С каким-то недоумением поглядел на лидера и Виктор. А голос в голове начал истерику с новой силой.

– 'Настя, этот черт их гипнотизирует, что с остальными в комнате?'

– В точку, - слегка отсмеявшись ответила Настя, - эта дрянь воздействует на окружающих чарами фавнов.

– 'В смысле дрянь'?

– Это девка, - едва сдерживая смех ответила Настя, - ты ведь знаешь, чем отличается мужик от девки? Ну там кое-что кое где торчит, у мальчиков в одном месте, а у девочек в другом. Если бы ты был самую малость поумней, то и сам бы заметил явные признаки, парнишка слишком сладенький и самое очевидное у него отсутствует кадык. Я их братии много кадыков повырывала в свое время.

– 'Ладно, допустим это девка, ну тогда какого лешего весь этот зоопарк? Девкам нельзя становиться императорами?'

Анастасия взяла паузу и призадумалась:

– Честно сказать я без понятия. Может она собиралась повлиять на тебя своими чарами. Но этот номер у нее не прошел. А императрицы были и ранее и, если уж быть до конца откровенным, в женской роли у нее было бы больше поклонников. Что за игру ведет эта девка я ума не приложу?

Имя Ауна на мгновение всплыло над образом императора погрузив нашего героя в прострацию, в ход пошли знания, заложенные когда-то Хересом. Все вокруг поплыло, складываясь в новые не виденные ранее образы.