Худший из миров. Книга 9

Софроний Валерий Иванович

— Ясно, — не стал противиться Олег.

Обратная дорога была довольно долгой и неприятной, соратники Первого были не столь мощными. Кони из них получились откровенно хреновые и менялись они то и дело. В этом плане Астеру повезло больше, в роли его коня выступал Полосатик. Это отродье не ведало усталости и двигалось на порядок быстрее. Татарину и Полосатой роже то и дело приходилось тормозить в ожидании догоняющих джинов и транспортируемой тушки “великого и ужасного”. Часиков через семь, уже ближе к утру, “экспедиционный корпус” достиг точки возвращения. К великому облегчению

портал был на прежнем месте, как, собственно, и джины, что его охраняли. Без лишних разговоров и вопросов компания прошла в портал, и холод ночной пустыни сменился свежим морским ветерком.

Над пляжем близ гостиницы “Бригантина” стояла непомерно огромная луна, она отбрасывала свой свет, отражаясь в волнах океана на ряду с многочисленными звездами. Олег стоял молча, глядя в эту безумно красивую даль.

— Красивый вид, — ежась от холода, неловко выдал Астер.

Олег на мгновение позабыл про красоты теперь уже родимых мест и внимательно глянул на озябшего парнишку:

— Замерз?

Тот только кивнул, давая понять, что учитель недалек от истины.

— Пойдем в гостиницу, — Командор хотел было тронуть эльфа за плечо, но перед ним неспящим стражем возникла озлобленная рожа Барсучища.

— Спокойно, Полосатик, — неуверенно постарался присмирить барсука ученик, вот только полосатик и не думал успокаиваться.

— Успокойся! Волосатик, — злобно выдал “великий и ужасный”, глянув в глаза зверю взглядом полным холодной стали, — Я не причиню ему вред. Не сейчас. Сначала я отомщу его похитителям, и только потом мы с тобой вдумчиво побеседуем один на один!

— Пщёл вон, Рожа полосатая! — командирским тоном гаркнул Татарин, и, самое удивительное, что барсук его послушался.

Уже после того, как ученичка определили в одну из комнат, и у его двери уселся полосатый страж, Олег в компании Татарина разместились на террасе. Приятели раскупорили бутыль гномьего первака и молча сидели, потягивая пойло из граненых стаканов.

— Хрень, — разом осушив стакан до дна, вынес свой вердикт Генка, — Пойло какое-то слабое. Совсем не берет.

— Согласен, — Олег тоже принял не одну «чарку». Вот только в его случае весь удар зеленого змия приняла на себя бедняжка Фэйфэй.

На момент начала этой вакханалии фея мирно дремала в капюшоне, а сам «ужасный» по какой-то причине запамятовал, что все самое интересное достается его питомице.

— Дерьмо, — до омерзения трезвый Командор отодвинул в сторону полупустую посуду.

— Нормальное пойло, — не согласился с выводами приятеля Татарин, — Просто мне нужно что-нибудь покрепче.

— Я не про пойло, — раздосадовано пояснил наш герой, — Я про ситуацию. Я так надеется на эту жемчужину, что совершенно забыл, что чудес не бывает.

— Ну не знаю, — Генка глянул на дно пустого стакана, после на ополовиненный бутыль, — То, что мы смогли с тобой попрощаться с Тараном — это же само по себе чудо. Да, мы не смогли вернуть его к жизни, но зато мы выручили паренька.

— Че это ты такой добренький стал? А? — не удержался от шпильки наш герой, — Мне бы стало легче, если бы ты мне по физиономии настучал. Вот честно.

— А смысл? — Татарин

с каким-то новым, осмысленным, выражением в глазах глянул на Олега, — Ну, настучу я тебе по роже. Наговорю всякого неприятного, мы с тобой поссоримся, и кому из нас в конечном итоге легче станет? Нет, друг мой, за свой просчет ты сам себя грызть будешь, долго и тщательно. Прошло то время, когда я наставлял тебя кулаками да побоями, сейчас мне тебя учить нечему, это, скорее, мне у тебя учиться приходиться. И за случившееся себя не вини, это была всего лишь возможность — шанс. И ты все правильно сделал.

После этих слов у нашего героя камень с души упал.

— А вы там давайте бодрее! — не обращая внимания на поздний час, командирским тоном выдал Татарин.

И три фигуры, из которых две принадлежало джинам, и еще одна бывшей хранительнице библиотеки, прибавив в темпе, принялись бегом нарезать круги по пляжу.

— Да уж, не можешь ты без физподготовки, — безразлично прокомментировал наш герой, глядя поверх упражняющихся.

— Сами виноваты, эти уроды могли бы двигаться и быстрее по пересеченке, — Татарин указал пальцем на уже бесполезный для Олега компас желания, что безделушкой валялся на столе, — Слушай, а эта фиговина она как работает? Можно я попробую ей воспользоваться?

"Великого и ужасного" Словно током прошибло: Генка сейчас подал простую, но весьма гениальную идею. Он мог запросто желать возвращение Тарана и, если тот был жив, стрелка компаса могла указать в его направлении. Олег тут же отреагировал, подвинув артефакт ближе к Джину:

— Для тебя, друг, ничего не жалко.

— Да уж, — горестно вздохнул Татарин, — Этот мир делает тебя тупым.

— Открывай, — злобно потребовал наш герой.

— Для тебя все что угодно, — ответил ехидной ухмылкой джин и, взяв со стола коробочку, откинул крышку.

Стрелка дернулась, а после начала крутиться без остановки.

— Ну и чего это значит? — продемонстрировав коробочку, поинтересовался Татарин.

— Ничего хорошего, — надежда окончательно померкла, — А паре ушастых я поразбиваю их наглые хлебальники, — злобно пообещал "ужасный", — Никто не уйдет обделенным.

Момент был подходящий, диск Луны уходил в спокойную морскую гладь, и для большей наглядности наш герой сжал кулак с надетой на него орчьей ударной перчаткой. Выражение лица так и лучилось пафосом и злостью, и Татарин даже было поверил в это обещание. Но торжественность момента была прервана таким нелепым и знакомым звуком "Беееее…". Это зеленый змий окончательно поборол малую, что дремала в капюшоне "Ужасного".

— Вот блин! — гримаса нашего героя изменилась с пафосной на страдальческую, — Ген, достать мелкую из моего капюшона.

— Вот уж хрен, — довольно оскалился джин, — Она там поди не радугой блевала.

Как бы в подтверждение слов Татарина, фея выдала очередное "Бееее", а Олег, скрипнув зубами, постарался достать малую из капюшона.

— Че это с ней? — удивился Татарин, когда наш герой извлек нетрезвое “чудо” и постарался поставить ее на свои ножки.

Подопечная "ужасного" стояла пошатываясь и внимательно изучала Татарина.