Хундертауэр
Шрифт:
— Сиди и не рыпайся, — предложила эльфа хладнокровно. — Нам же не описывали, куда точно должно вынести? Может, это оно и есть. Вот подрейфуем куда надо, и выбросит нас, ко всеобщей радости, задницами на гномьи пики.
Словно в ответ на это смелое предположение широко намалеванные рукой Хастреда линии под ногами, до сих пор слабенько светились, тихо-тихо угасли совсем, застыв сухими безжизненными полосами ломкого серого порошка. Тайанне тихонько пискнула и умолкла.
Чумп не сказал ничего — вместо этого улегся тощим брюхом на диск, служащий полом (пласт земли, прихваченный с полянки у ведьминой избушки, застыл твердой гладью сродни мрамору) и, ухватившись для вящей надежности за ногу Вово, свесился за борт.
— Ой-ей, — донеслось оттуда. — Лететь и лететь. Дна
— А ну, не искушай боевую единицу! — прикрикнул на него генерал, а очередной раз зацепился взглядом за Вово и поправился тоном ниже: — Тем более боевую группу. Сам туда прыгай, если охота. А мы тут подождем, с какой добычей вернешься. А ты чего вздыхаешь, капитан? Чего доброго нас всех за край сдует твоими охами!
— Да я за ведунью переживаю, — покаялся Кижинга смущенно. — Не по-рыцарски мы это. Надо ж было остаться, покрушить малость этих хвостатых, опять же сейчас были бы понятно где, а не промеж сплошных небес. Кстати, у нее там еще настойка оставалась…
— Ну-ну, — откликнулся Чумп из-под ног с тонкой иронией, и генерал, касаемо настоек обладающий незаурядной понятливостью, живо полез по запасенным им котомкам.
Кижинга еще раз сдавленно вздохнул и сердито отвернулся.
Интермедия
Отблески буйного красного пламени, мгновение назад лизавшего сомкнувшийся вокруг гоблинов кокон, медленно угасали в глазах высыпавшихся на полянку многочисленных гноллов.
Ведьма гордо обернулась к ним и по-хозяйски уперла руки в бока. Вообще-то не особо она и боялась своих шерстистых соседей, зная их покладистый нрав и в высшей степени спокойное отношение к жизни. Правда, гоблины эти хоть кого из себя выведут (запоздало пожалела, что и впрямь не настропалила их в пещеру к древнему красному, тот бы сам, безо всякого постороннего вмешательства, шустро изошел на отходы жизнедеятельности), так что вид приняла боевой и, как сама искренне полагала, грозный. Нечего расслабляться!
— С чем пожаловали, гости дорогие? — осведомилась она надменно. — Сварить какого вредоносного зелья? Это я запросто. Только завтра приходите, поздно уже, да убираться еще тут за этими зелеными кошмарами…
Гноллы помялись, расступились, пропустив вперед старейшину охотников.
— Мы так понимаем, наши многоуважаемые гости уже убыли по своим делам? — уточнил тот с оттенком досады в голосе.
— Еще как, — удостоверила ведьма. — Только пятки засверкали… Ну, вы видели. Между прочим, выпили всю мою настойку и стибрили самый заветный манускрипт — можете себе такое представить? А что я могла им возразить? Одинокая слабая женщина? А? Отвечай! — и подалась на гнолла всем своим внушительным фронтом — так, что тот спешно сдал назад, а толпа вовсе отгарцевала за ближайшие кустики.
— Вот ведь какая печаль — не успели! — огорчился гнолл. — А мы им припасов на дорогу собрали, да и, подумав хорошенько, хотели было предложить им, как родным, пройти куда им нужно Лесными Путями. Ты ведь своими, учеными способами их отправила? Ну, а у нас свои, мы с Лесом в большой дружбе, Лес он везде Лес, хоть и разный, а один, если его хорошо попросить, то войти можно тут, а выйти где потребно…
— Ох уж мне ваши шарлатанства, — пробурчала ведьма уязвленно. — Лесными, скажите на милость, Путями… Антинаучная мистика, мой косматый друг! Но за эту братию ты особо не переживай, и так прибудут на место в лучшем виде. Это что за мешки?
— Говорю же — припасов в дорогу, — убито пояснил охотник. — Дичи набили, а то им на брань идти — говорят, кто пробовал, что на пустой желудок последнее дело. Шериф Каруоми даже подпол свой вскрыл, куда сорок поколений его предков складывали всякое,
Ведьма уставилась на заливающегося соловьем гнолла немигающими глазами и даже снисходительно кивать, как постановила в самом начале разговора, забыла. Сколько лет провела в этой глуши бок о бок с этими хвостатыми, и даже заподозрить не могла за ними такой упакованности!
— А вон та скатка — ковер-самолет? — уточнила она сдавленно.
— Та? Нет. Ковер-самолет тащат трое в хвосте, но тяжелый он, вот они и отстали. А это палатка-невидимка. И невредимка к тому же, ее, говорят, ничем не пробить, даже молния в грозу по ней бессильно соскальзывает. Вон еще жбан, из которого бесперечь течет какая-то жидкость, всего достоинства — горит хорошо, а на вкус гадость и ноги потом подламываются, а голова кругом идет и мысли рассыпаются вдребезги… Эх, не застали! Что ж теперь, все это обратно тащить? Да нас жены домой не пустят, уж как расстарались, а заодно и уборку какую устроили, весь этот хлам выволокли…
Физиономия у старейшины стала отчаянная, окружающие гноллы придвинулись и тоже загалдели в поддержку, что мол не волочь же обратно, там на освободившихся местах из-под этого барахла уже полезные вещи поставили, кадушки всякие, ящики и сиденья! К тому же в суматохе где-то потеряли целую кучу охотничьего снаряжения, копья с луками, еще искать придется, а как тут чего найдешь, когда нагружены по самое не балуйся?..
— Ладно, ладно, угомонитесь! — прикрикнула на них ведьма. — Волоките уж, так и быть, все это к моему дому. Случись какая оказия — отправлю вдогонку гоблинам с наилучшими вашими пожеланиями. А пока хоть богатой невестой себя почувствую.
Гноллы с радостным тявканьем припустились в указанном направлении, а ведьма шустро цапнула с ладони старшего кольцо, но надевать сразу поостереглась; зато долго еще стояла, глядя мечтательными глазами на выжженное пятно посреди поляны, и о чем-то думала, все вернее расплываясь в хитрой ухмылке.
Наверное о своем, о женском.
Конец интермедии
Настойки хватило ненадолго. Баклагу из-под нее генерал, опасливо оглядевшись, мощно запустил в сторону чем-то ему не глянувшейся звезды. Долетела она или нет — не хватило разглядеть даже зорких эльфийских глаз, но посудина пошла по удивительно настильной траектории, словно бы не встречая на пути никакого воздушного сопротивления, и вскорости исчезла вдали.
— К дождю, — вяло предрек друид.
— К метеоритному, — согласился Хастред. — Если умеешь, так лучше отведи. Синяков понаставит тех еще.
Окружающие тоскливо завздыхали. Синяков не хотелось. Владеющих целительными силами далзимитов в окрестностях не предвиделось, а отбиваться от метеоритов мечом даже Кижинге показалось занятием малопривлекательным. Громче и дольше всех вздыхал Вово. Впрочем, при ближайшем рассмотрении его вздохи оказались приглушенным жеванием — из распатроненного генералом мешка гобольд выкопал сверток с давешними печеными плодами и меланхолично их поглощал. Вид у бедолаги был настолько подавленный, что генерал прикусил язык, на который начали было стекаться грозные речи о неприкосновенности пищевого довольствия.