Хундертауэр
Шрифт:
— Этого будем парламентером посылать, — предсказал сведущий в военных предприятиях генерал. — Ежели, конечно, найдем белую тряпку на флаг. Ему в тылу врага только шлемак снять, дабы произвести на супостатов эффект мгновенного удручения. Я сам, помнится, как увидел его поперву, гарцующего в этом самом облачении, успел с половиной штаба о заклад побиться, что не иначе как благородного сословия хуманс, не замеченный, не ухваченный, в порочащие, это самое, связи ни в жисть! А он как сними шлем, да как гаркни что мол узнал от знакомого ассасина, с которым вместе по гетерам шлялись на спертые у местного барона динарии, что нам воины требуются! Уж не упомню, чтоб второй раз эдак влетел. Неделю ходил трезвый, все корил себя
— Таааак, — глухо донеслось из-под оркского забрала. — Вот это что было за крещение! А я-то по сию пору голову ломаю: чего налетели?..
Генерал независимо двинул облитыми кольчугой плечами.
— Проиграйся сам эдак по моей милости! Тут уж не до деликатности. Трудно тебе было оказаться приличным хумансом? Или уж, буде выпало орком родиться, носил бы свои оркские ламелляры или шкуру звериную! А выпендрился — получай по заслугам, — генерал повернулся к внимающим гоблинам. — Пусть-ка, думаю, ему горячих навтыкают! И на все, что еще осталось от жалования, замазал с народом, что мол им его не одолеть и скопом. Не жалко уже! Народ-то у нас при штабе отпетый водился, те еще мордовалы, с иными я и сам бы вставать на двобой остерегся. А он как пошел их махать! Сперва тех пятерых, потом иных, что набежали его крутить во избежание… Когда наконец угомонили, вакансий при штабе моем образовался почти что полный набор. Так и не пошли на войну!
— Как одолели? — профессионально возлюбопытствовал Зембус. — Я не к тому, чтоб сразу повторить, но мало ли какая оказия!
— Подпустили бабу с дубиной, и на нее-то у него именно рука и не поднялась, — догадался Чумп. — Я откуда знаю? С Хастредом на моей памяти была такая же история. Она ему в рыло, раз, другой, дубина сломалась, она в кулаки, а он ей знай лепечет что-то про уста и очи.
Хастред возмущенно проревел что-то неразборчивое из недр Добрыниной кольчуги, в которую как раз втискивался.
— Со спины чем-то тяжелым звезданули, — хмуро признался Кижинга.
— Бочонком, — уточнил генерал. — С селедкой. Тяжелый, зараза, поднял-то я его на раз, а вот швырнуть через пол-лагеря оказалось непросто! Ну, довольно уже предаваться сим приятным воспоминаниям, отложим до привала, а лучше до победы над гномами, вот ужо тут я вам такого расскажу — животики надорвете! Ты, грамотей, молодец, снарядился славно. А ты что же, брезгуешь воинской справой, колдун злонравный?
— Брезгую, — согласился друид и в подтверждение слов своих отпихнул кольчугу ногой. — Ну ее, эту справу. Опять примешь не за того, и пошлешь вот этих самых пятерых меня тоже отметелить. А потом еще бочкой селедки отоваришь. Я лучше так, по старинке.
— И на меня не косись, я такое уже пробовал носить, — Чумп поддел многострадальную цепную рубаху сапогом и тоже откинул подальше. — По всем статьям шуба, только жесткая и не греет. Ни повернуться, ни в карман к друиду слазить без лишнего трезвона. Сам носи, тебя хоть украшает.
— Это вы мне ее сватаете? — удивилась эльфийка, к чьим ногам кольчугу ненавязчиво подпинали. — Благодарствую, фасон не мой. Вот шапочку я бы примерила, стильная шапочка, если б те гзуры не отрастили себе репы лошадиного размера. В таком корыте я ванну принять могу, и еще следить придется, чтобы не утонула.
Других претендентов на шлемы не нашлось, кроме Вово, на обширную голову которого как влитой сел головной убор старшего богатыря. Похищенный Чумпом у гноллов походный инвентарь распределили по-братски, то есть, как все лучшее, отдали ребенку, за исключением отхваченного Зембусом колотила и разобранных Чумпом и Хастредом луков. Вово воспринял доверие безропотно, ловко увязал барахло в один плотный тюк; невостребованную кольчугу эльфийка брезгливо затолкала
— Прочная, — удивился орк. — Прямо родину вспоминаю. У нас там было железное дерево, так им, по слухам, даже гоблинам черепа проламывали.
— Были мы на вашей родине, — возразил Панк с достоинством. — Неподтверженные твои слухи. Три раз пытались, с неизменным моей головы преимуществом. На четвертый раз уж было цельное бревно приготовили, я даже заподозрил что издеваются, но до дела не дошло — торговец, чье бревно, заартачился, ибо на вес золота матерьял. Пошли?
Первым место высадки покинул друид. Не сказать, что лавры лесоходного Лего ему дались в полной мере, но генерал его сразу потерял из виду за стеной растительности, взревел уязвленно и бросился следом. Нырнул в заросли, смял роскошный куст, продрался через стену из раскидистых ветвей, сшиб, приложившись с маху плечом, молоденькое деревце толщиной в запястье и тут только догнал Зембуса. Друид наивно вообразил, что такой треск может произвести разве что Лего, отыскавший наконец их незадачливого проводника по мирам, и ныне его безжалостно лупящий. На такое зрелище — еще бы, боги лупят, да не тебя! — посмотреть определенно стоило, так что вывалившийся из мешанины веток генерал шамана крайне разочаровал.
— Тьфу на тебя, громыхатель! Ты можешь двигаться с меньшими разрушениями? Или хотя бы крушить все не так громко? Гномы ж разбегутся задолго до нашего приближения!
— А и пусть их разбегаются, — уязвленно отрезал генерал. — Нам же в стену долбиться не придется. Стены в Хундертауэре ого-го! Кто только лоб не расшибал. Я так полагаю, что раз уж мы почти уже добрались, можно слегонца озаботиться вопросом, как же мы его брать собираемся. Я-то грешным делом полагал, что с воздуха, но лодку разбили, дракона не нашли… дело конечно привычное, каждый раз такая ерунда, то обоз потеряли, то войска забыли, однажды даже меня самого перепутали с каким-то олухом, вот смеху было… но все-таки.
Следом за Панком появился тоже всполошенный Вово, доломал по пути собственной персоной и тюком все, что уцелело после генеральского шествия, и сконфуженно замер в сторонке, ожидая прямых указаний. Хоть и уютнее оказался свой мир после вереницы чужих, но открытое небо давило на плечи куда весомее любой толщи привычного камня… Так и хотелось стать маленьким, жалобным, карманного размера, а за свои пилорамные габариты попросту стыдно. В его маленьком мирке принятие решений обычно возлагалось на самого крупного: сперва, пока был совсем мал, заправляла всем мама, когда подрос и решительно обогнал ее и ростом, и уж подавно размахом плеч — появился отец, размерами и посейчас напрочь затмевающий; а когда тот уходил опять в свое подземное царство — почетное старшинство отходило к деревенскому старейшине, гроссгобу-ортодоксу, тоже размеров пресолиднейших. Повезло все-таки, что Панк ростом повыше, а рост таки первее, нежели вес, в определении старшинства! Ему и командовать, а остальным можно вольготно сопеть в обе дырки.
— Ежели меня спросите, то под землей можно куда угодно протиснуться, — стеснительно сообщил он. — А уж чтобы под какой древней постройкой вроде того Хундертауэра не было целого лабиринта — да в жизни не поверю. Вы подойти дайте, а там уж я найду!
— И что это за геройство будет? — скривился генерал. — Исподтишка всяк горазд. Чумпа вон подослать через стену, так гномы сами перевешаются, обнаружив пропажу накопленных годами ценностей. Но рази ж этим будет потом прихвастнуть? Нет уж, правильный герой завсегда идет в лобовую атаку, ежели от его грозного вида враг дает деру — таковая быль нам не в упрек, но коварно подбираться — не наш метод.