Хвала и слава. Том 2
Шрифт:
Анджей поднялся, но ноги плохо слушались его.
— Кацусь, что стряслось? — спросил он.
— Докладываю, — собрался с духом малый, — убита женщина.
— Какая женщина? — вышел из себя Анджей.
Но малый продолжал уж совсем по-штатски и чуть не плача:
— Женщина во дворе. Не знаю, кто такая. Капрал Жбик пробовал трофейную винтовку. Выстрелил, и женщину убило… там, в углу…
— Ладно, ладно, — буркнул Анджей. — Возвращайтесь в роту. Я сейчас приду.
Парень, топоча ногами, вышел. А Анджей осушил еще одну наполненную
— Ты уверен, что там наберется целая рота? — спросил Губерт.
Он неосторожно шевельнул рукой и сморщился. Было больно.
— Не уверен, — ответил Анджей и вышел.
Геленка смотрела на Губерта.
— Болит? — спросила она.
— Немного, — ответил он.
— Но у тебя же жар.
— У меня? С чего бы это!
— Наверняка температура, — она прикоснулась к его лбу. — Есть, — сказала она, — но небольшая.
— Изумительная из тебя получится санитарка: узнаешь температуру без термометра.
Губерт съел еще кусок мяса.
— Ну и аппетит у тебя.
— Знаешь, я всегда так. Чем больше нервничаю, тем больше ем. На охоте, когда я два раза промазал, жрал потом как волк.
— А сегодня ты тоже промазал?
— Гм, — неохотно ответил он. Но потом оживился. — Знаешь, стрелять в людей — это не то, что в зайцев, совсем другое дело, — сказал он.
— Догадываюсь, — с напускной самоуверенностью ответила Геленка.
Она задумалась.
— Ты заметил, — спросила она после паузы, — что Анджей какой-то чудной?
— Заметил, — пробормотал Губерт.
— Он растерял половину своей теплоты.
— Выгорело все.
— И пьет. Никогда он не пил.
— Чего ты хочешь? Чтобы в такой день люди вели себя, как обычно?
— Еще утром сегодня он был совсем другой.
— Такой уж день. А каким еще он вернется со двора!
На одной из свечей вырос грибок, и пламя непомерно вытянулось. Блик света упал на два рисунка под стеклом в простых деревянных рамках. Изображены на них были обнаженные женщины. Губерт невольно взглянул на эти картины. А заметив их, стал присматриваться внимательнее.
— Это Бронека рисунки?
— Да, — глядя прямо перед собой, ответила Геленка.
— Мне очень нравятся его работы, — признался Губерт. — Я думаю, он был гораздо способнее Алека.
— Наверняка, — безжизненно, словно во сне, проговорила Геленка. — Но вообще-то трудно сравнивать двух художников.
— А по мне, Бронек был настоящим художником.
— У него был пунктик.
— Да. Но как раз этот пунктик и делал его художником. Эти его рисунки обнаженных женщин… Ведь кроме них, он больше ничего не писал?
— Немного рисовал красками.
— Все погибло?
— Погибло. Или погибнет, — сказала Геленка.
Губерт откашлялся.
Тем временем Анджей спустился во двор. «Роту» свою он застал сгрудившейся в подворотне. Ребята были очень растеряны и смотрели на Анджея с любопытством и страхом. Этот страх в глазах молодых солдат неприятно поразил Анджея. В капрале
101
Zbik (польск.) — дикая кошка.
— Что случилось? — спросил Анджей.
Жбик запнулся.
— Пан поручик… я только…
— Что это за женщина?
— Пришла сюда, — плаксиво заговорил парень с мокрыми волосами, который докладывал Анджею о происшествии, — спрашивала фамилию пана поручика. Но я не сказал ей. Зачем ей фамилия пана поручика?
— Где она?
Жбик неохотно показал в угол двора.
— Там.
Анджей пошел туда. За ним увязался самый молоденький боец отряда — Кацусь.
— Я вам покажу, пан поручик.
И протянул руку к мешку, под которым виднелись очертания тела. Но Анджей отстранил руку паренька и сам откинул мешок с лица жертвы. Он узнал Касю.
Он дернул мешок сильнее, открыв труп женщины по пояс. Она лежала с раскрытыми глазами, и ее простая блузка из шотландки была вся в крови. Но неподвижное и стянутое лицо оставалось спокойным.
Анджей нагнулся еще ниже и прикоснулся к ее лбу. Он был еще теплый. Выстрел прозвучал четверть часа назад. Он провел рукой по ее лбу и прикрыл ей глаза. Потом выпрямился и замер, глядя на мертвую. Наконец кивнул стоявшему рядом Кацусю, который быстро прикрыл мешком лицо Каси.
Путь к воротам показался Анджею очень долгим. Надо было решить, что делать со Жбиком. Так оставлять этого нельзя. Пуля в лоб — это было бы простейшее решение вопроса. Простейшее ли?
— Есть тут какой-нибудь подвал? — спросил он.
Кацусь знал все.
— Есть, — выскочил он. — Есть, только все заперты.
— Надо открыть, — сказал Анджей. — И пусть двое отведут Жбика в подвал. И сторожат.
Он понимал, какой бессмыслицей было его приказание. Но ничего больше не приходило в голову. Ему не хотелось кончать с парнем здесь, во дворе.
— Откуда взялась тут эта женщина? — еще раз спросил он, опять-таки понимая, что это бессмысленно.
— Пришла, еду какую-то несла.
— Еду? Ну и что же?
Ребята смотрели друг на друга и молчали, Анджей подумал, что лучше уж не разбираться во всей этой истории, и пошел к дому. Поднимаясь по лестнице, он старался отогнать от себя мысль, что «рота» умышленно убила Касю. Наверняка нет. Но что будет через несколько дней?
Когда он вошел в комнату, Геленка и Губерт молчали. Несмотря на слабый свет быстро догоравших свечей, он заметил на лице Губерта мелкие капельки пота. Анджей сел рядом с сестрой, вытянув свои длинные ноги.