Хватайся за соломинку. Жар бабьего лета
Шрифт:
Он покопался в движке, потом попросил тряпку вытереть руки. Тряпку я ему тут же услужливо подала.
– Скорее всего масляный фильтр забился. И, кажется, бензонасос навернулся. Но точно сразу сказать затрудняюсь. Надо разбирать.
Я горестно вздохнула.
– Могу дотащить до ближайшего автосервиса.
Я взглянула на молодого человека с благодарностью.
Акулы из автосервиса решили, что неплохо было бы произвести и какую-то шлифовку коленвала. Я плохо разбираюсь в тонкостях. Посему поняла лишь следующее: на сегодня я осталась
– Перезвоните завтра утром, посмотрим, как сложатся обстоятельства, – обнадежил меня пожилой механик в голубом фирменном комбинезоне.
Итак, «кости» почти угадали, я лишилась друга. Теперь можно не бояться обидеть Ленку. И отказаться от поездки. Не тащиться же к черту на кулички на своих двоих.
Шатен в белоснежной «Ниве», оказывается, поджидал меня. Когда я вышла из автосервиса, он меня окликнул:
– Девушка, я могу вас подбросить.
Дима оказался очень приятным молодым человеком, прекрасным собеседником. Очень ненавязчиво он выяснил мои планы на вечер.
– Далековато, конечно. Если вы не против, я мог бы составить вам компанию. И тогда вам не придется добираться туда и обратно на муниципальном транспорте. Одинокому холостяку как раз нечем сегодня заняться. И он был бы не против провести время в компании двух очаровательных девушек. Так как, Танюша?
Я согласилась. Это в какой-то степени тоже выполнение рекомендаций «костей» насчет прошлого. Ведь в тот раз мы с Ленкой заявились в «Парижские тайны» вдвоем. Сегодняшняя ситуация теперь не напоминает ту: нас будет трое.
Об этом я тут же и сообщила Ленке по телефону.
– Жаль, что в «Ниве» не оказалось еще одного маящегося от безделья холостяка, – притворно грустно вздохнула та.
В отличие от Ленки я не собиралась давиться этим непривычным для русского человека блюдом эскарго и предпочла говядину по-бургундски. Шампанское оказалось теплым, но сегодня это мало волновало.
Новый знакомый постоянно оказывал всяческие знаки внимания, и мне стало легко и уютно. Я от души веселилась, напрочь позабыв про утренние страхи и нелепые предчувствия.
– Потанцуем, Танечка?
Мы легко заскользили в ритм музыки, необъятный голос Эдит Пиаф пел о Париже. Мягкое боковое освещение придавало мило обставленному и отделанному под погребок помещению некую таинственность.
Я не заметила, когда он вошел. Вполне возможно, будь мы в кафе вдвоем с Ленкой, он выбрал бы меня. Или вообще не стал бы подходить, а наметил бы себе другую пассию. И все бы сложилось совсем не так, как потом сложилось. Все бы было по-другому.
Но это судьба. И «кости» меня предупреждали.
Он подошел к Истоминой во время звучания песни о Париже. Когда мы с Димой вернулись к столу, он вовсю кокетничал с Ленкой.
У меня почему-то тут же промелькнула мысль о розе, которая сейчас появится из ниоткуда. Так было в прошлый раз.
Но сегодня роза не появилась.
– Таня, Дима, это – Костя. Познакомьтесь, – Ленка сияла от удовольствия, как начищенный пятак.
Знакомство состоялось. И мы за него дружно выпили. Сегодня мне выпить не грешно. Я ведь избавлена от обязанностей водителя, и можно расслабиться.
Я исподтишка изучала нового Ленкиного поклонника. Недурен собой. Брюнет. Серые проницательные глаза, обрамленные длинными пушистыми ресницами. Таким ресницам любая женщина позавидует.
Одет со вкусом. И явно не с базара – костюм приобретен в одном из элитных магазинов. На среднем пальце массивный золотой перстень с крупным бриллиантом – показатель не просто достатка, а роскоши. Я бы даже сказала – чрезмерной. Правда, за подлинность бриллианта я бы поручиться не смогла. Это даже специалист не определит без лупы. Если, конечно, подделка хорошая.
Ленка, конечно же, тоже обратила внимание на перстень. И ей явно льстило, что ее кавалер гораздо шикарнее моего, который хоть и одет элегантно, но никаких дорогих украшений ни на руках, ни на шее не имел.
Большим плюсом в появлении среди нас, девушек, особ мужского пола было то, что не пришлось платить за ужин. Мелочь, а приятно. Особенно для Ленки, которая оставила бы здесь все свои нищенские «книжные» с солидной частью месячной зарплаты.
Мы уже брали в гардеробе свои вещи, весело болтая про «Парижские тайны», когда в кафе вошли два молодых парня. Несмотря на то что чисто внешне они не были похожи, выглядели все равно как близнецы. Одежда порой умеет делать людей совершенно одинаковыми. А эти словно с конвейера сошли.
Они держали свои пальто, поджидая, когда гардеробщик освободится и примет их вещи.
– У нас инициатором посещения «Парижских тайн» всегда Истомина является, – рассказывала тем временем я, – а по мне так лучше в «Русь» завернуть.
– Истомина – это кто? – поинтересовался Костя.
– Истомина Елена Михайловна, учитель французского языка, ваша покорная слуга, – Ленка чопорно протянула ему руку и поклонилась. Костя, подыграв ей, так же манерно, как и она, протянул свою правую руку и пожал ею Ленкину.
Камень в перстне сверкнув, выбросил сотню разноцветных лучиков. Мы все четверо прыснули.
Один из парней скользнул по нам ленивым взглядом. На мгновение, на единое мгновение, его взгляд, случайно упавший на руку Кости, как бы замер. А впрочем, может быть, у меня сегодня излишне разыгралось воображение.
Мы вышли, погрузились все четверо в Димкину «Ниву», весело хохоча и переговариваясь.
Пока Димка заводил и прогревал движок, я успела заметить, что те два парня-«близнеца» тоже вышли из кафе и уселись в вишневую «десятку», притулившуюся около роскошного «мерса». Один из парней, тот, что посветлее, уселся за руль, достал сотовый и набрал номер.