Хватит быть хорошим! Как прекратить подстраиваться под других и стать счастливым

Д’ансембур Тома

Потом мы начинаем ролевую игру, и я исполняю роль матери.

– Ты хочешь сказать, что не против убрать свои вещи, но у тебя был утомительный день (Ч), и тебе хотелось бы сначала отдохнуть (П)?

– Вот именно, я хочу перекусить, а уберусь потом.

– На самом деле для меня важно, чтобы ты успокоил меня (Ч), сказав, что позаботишься об этом позднее. Я хочу быть уверена, что не одна я слежу за порядком

в этом доме (П). Ты способен это понять?

– Да-да.

– Когда ты говоришь «Да-да», направляясь в кухню, я не уверена (Ч), что ты понял мои потребности (П). Не согласишься ли ты повторить их (З)?

– Хорошо, ты хочешь быть уверенной, что я не забуду убрать свои вещи и чтобы ты не одна занималась уборкой в доме, так?

– Да, спасибо.

Комментарий

1. Нередко дети особенно чувствительны к манере начала разговора. Они еще не закалились и не готовы к резкости наших отношений. В первом варианте, когда мать использует такие фразы, как: «Ты всегда бросаешь свою обувь…», «Ты снова кинул куртку на диван…» – им хочется ответить: «Неправда, два дня назад я убрал обувь и повесил куртку на место, я никогда их здесь на бросал!» И снова начинается игра в пинг-понг: «С тобой всегда так!» – «Ты постоянно придираешься!». – «Сколько можно за тобой убирать?» – «Моей сестре все позволено!» – «Ты всегда замечаешь только недостатки!»

Во втором варианте нейтральное наблюдение («Когда я вижу твою обувь на лестнице, а куртку – на диване…») без осуждения, без интерпретации, без упреков или критики в тоне голоса или выражении лица (Внимание! Невербальный язык очень выразителен!) позволяет начать диалог в такой манере, которая:

• дает возможность ясно выразить свои чувства и потребности таким образом, чтобы их услышал собеседник;

• позволяет собеседнику открыто выслушать нас и понять, что мы сможем вместе найти решение, удовлетворяющее каждую из сторон (а не только мать, если бы она навязывала свою потребность в порядке, не прислушиваясь к потребности ребенка в отдыхе; и не только ребенка, если бы мать заглушила свою потребность в порядке и помощи, чтобы быть «любезной»).

Следовательно, если мы нейтрально озвучиваем свое наблюдение, это не означает, что мы подавляем чувства. Это означает, что мы приступаем к разговору в той манере, которая не пренебрегает реальностью и ее видением собеседником (оно может отличаться от нашего видения!) и которая

дает нам возможность со всей силой передать собеседнику наше чувство, не осуждая его и не проявляя агрессии.

2. Когда я занимаюсь с детьми, то почти постоянно слышу о принуждении. Взрослые или дети, все мы ненавидим «обязаловку». Мы нуждаемся в том, чтобы: 1) понять смысл действия и 2) быть свободными в своих действиях. Здесь смысл определяется через потребности: «Я постаралась навести порядок в доме и нуждаюсь в уважении к выполненной работе».

Что касается свободы, то ее обеспечивает особая формулировка запроса. Его всегда следует выражать в предполагающей обсуждение манере (иначе это будет не запрос, а требование): «Я хотела бы знать, не согласишься ли ты теперь убрать свои вещи?»

В этом главная трудность – согласиться с тем, что ваш собеседник не согласен! Вспомните, как часто мы агрессивно навязываем свои потребности лишь из-за того, что их не признают и не уважают: «Пойди и сейчас же уберись в своей комнате!» Это не открытый к обсуждению запрос, а требование, не оставляющее свободы другому человеку. То есть он либо подчинится, либо возмутится, но не станет с радостью и интересом способствовать нашему благополучию! Возможно, вы скажете: «Но иногда же приходится что-то навязывать, ограничивать, невозможно позволять делать все, что угодно», и я отлично понимаю вашу потребность в том, чтобы установить надежные границы. В дальнейшем мы вернемся к этому вопросу.

А пока я могу сказать, что еще не встречал человека – будь то взрослый или ребенок, – совершенно лишенного потребности способствовать благополучию других людей, даже если эта потребность глубоко спрятана, скрыта в уголке души или искажена привкусом горечи. Я видел, как молодые люди, склонные к агрессии, в частности к агрессии против пожилых людей, со слезами на глазах говорили о своих больных или бедствующих родителях, бабушках и дедушках. Поэтому я уверен, что мы вполне способны опираться на эту потребность – потребность способствовать благополучию другого человека.

Опыт также учит меня, что эту потребность можно приглушить, если не удовлетворять другие потребности, может быть, жизненно более необходимые для данного человека: потребность в признании, в радушии и принятии, в своем месте в жизни, потребность быть любимым за то, какой ты есть, а не за то, что ты делаешь, потребность в уважении, в том, чтобы с тобой считались…

Конец ознакомительного фрагмента.