Хватка
Шрифт:
– Ари, я не буду вмешиваться. Она меня просит отпустить и я отпущу. Я ее люблю и сделаю это ради нее.
Мне реально полегчало, я наконец-то поделился с кем то моими переживаниями и меня поняли. Вот бы отец Аделины был бы таким же понимающим.
*******
До свадьбы с Аделиной мы больше не виделись. Время пролетело незаметно, я разрывался между спортзалом, соревнованиями и племянником. Я чертовски привязался к этому засранцу и часто приезжал и забирал к нам, давая Ари возможность отдохнуть. На удивление отец принял Деймона как родного, и часто проводил с ним время. Он не пил почти год и даже стал
Это прозвище всем зашло в душу и потихоньку мы стали его так называть, только Миша звал его полным именем.
«Когда даешь себя приручить, потом случается и плакать». Антуан де Сент-Экзюпери «Маленький принц»
Завтра эта гребаная свадьба и я совершенно не был к ней готов. Ари переживала, что бы я не натворил чего-то, а я переживал что просто не выдержу этой пытки.
Утром я встал с блядским настроением. Конечно, я же буду присутствовать на свадьбе своей любимой девушки, откуда взяться настроению. В ресторан мы пришли вместе с Ари и Михаилом, выглядели мы необычно. Все в черном, будто на похороны, люди оборачивались нам в след, но мы нацепили на лица маски пофигизма и двинулись в сторону молодоженов.
Аделина была красива, но одета не по своему вкусу. Она бы никогда не надела такое платье по собственной воле, ее отец и тут решил все за нее. Лицо моей любимой выражало всемирную скорбь. На объятия мужа она реагировала не как влюбленная, а каждый раз шарахалась и поджимала губы.
Заметив меня, она искренне улыбнулась и прижалась ко мне всем телом. Я еле сдержался чтобы не запустить руки в ее волосы и не поцеловать ее в макушку. Сестра меня тихо одернула и заняла мое место в объятиях моей любви. Ада представила нас своему мужу, как друзей, но не отрывала глаз от меня. Я пожал ему руку с излишней силой, на что он удивленно на меня уставился. Вовремя спохватившись, я извинился и направился на поиски алкоголя. Напиться был единственный выход иначе я не выдержу и раскрою свои чувства. Мне было больно и я хотел уйти от этих мук, но я обещал своей любимой и стиснув зубы я терпел.
Свадьба была в разгаре и я сидел в углу наблюдая за Адой, она что-то сказала своему Савелию и пошла в сторону уборных. Я не выдержал и двинулся за ней. Нашел я ее, сидящей на диванчике возле женской уборной, видимо там была очередь.
– Карим зачем ты пришел?
– Помутнение. – Я вернул ей ее же оправдание. Она лишь грустно улыбнулась.
– Я так хочу в туалет, а там какая-то поломка. – пожаловалась она.
– Так пойдем в мужской, я посторожу. Если твой муж настолько безмозглый, чтобы отпустить тебя одну, то я займу его место.
Мы направились в мужскую уборную, я помогал ей придерживая это уродское платье.
Когда мы уже собирались выходить, я не выдержал и потянул ее к себе за последним поцелуем. Она ответила мне, обвив мою шею руками
– Папа оставь его, прошу. Сделай хоть это для меня.
Этот ублюдок повернулся к ней и схватил за руку.
– Что здесь нахрен происходит?
– Папа, я люблю его. – заплакала Ада. – Понимаешь что такое любить? Ты мою жизнь испортил, отдаешь не за любимого человека, относишься как к вещи. Я просто хочу быть счастлива и любима, неужели трудно меня понять?
Я хотел вмешаться, но Ада махнула мне рукой прося помолчать.
– Папа неужели ты не видишь насколько это больно? Не видишь что ты со мной делаешь?
– Аделина, об этом уже поздно говорить. Ты замужем! А этот сопляк, не твой уровень! Идем! Тебя ждет муж! – и он вытолкал ее за дверь. Но сам не вышел, а повернулся в мою сторону.
– Если любишь ее, отпусти. Это будет легче для нее. Вы малы чтобы, что-то понимать. – И он хлопнул дверью у меня перед носом. Я тяжело втягивал ртом воздух. На меня нахлынуло понимание, что это конец. С яростью я ударил кулаком о зеркало и оно разбилось на мелкие кусочки, разрезая мою руку в многих местах. Но эта боль была несравнима с той которую я чувствовал внутри, даже вид крови меня не вырубил. На глазах навернулись слезы, я смотрел на осколки в раковине и заталкивал чувства глубоко в душу. Я закроюсь от этой пустоты, которую вызвала Аделина. Часть меня ушла с ней и оставила на своем месте дыру, которая не затянется никогда. Я набрал номер сестры.
– Ари, мне нужна помощь, я в мужском. – Сказал я всхлипывая, то ли от боли в руке, то ли в сердце.
Я посмотрел на свою искромсанную руку и попытался подвигать пальцами, она будто онемела. Пока я ее рассматривал, ворвалась Ари. Она в шоке смотрела на мою руку и подбитый глаз, в этот раз вид крови ее не тронул. А я при виде родного человека, просто осел на пол и заплакал. Как маленький мальчик, я дал волю слезам. Я оплакивал свои мечты, свою любовь, свои стремления. Аврора молча села ко мне и обняла, ни о чем не спрашивая. Я обнимал ее в ответ, как утопающие проплывающий рядом плод.
– Карим, надо в больницу. Давай поедем? – умоляющим голосом попросила сестра. Я посмотрел на нее, но у меня поплыло перед глазами.
– Тшшшш, смотри на меня, смотри! – она похлопала меня по щекам параллельно звоня мужу. Появился Миша и поднял меня с пола, я терял кровь и разум уходил куда-то вдаль.
Как добирались в больницу я плохо помню. Руку решено было оперировать сразу. Своим ударом я сломал два пальца, но что еще хуже я разрезал все сухожилия. Если не оперировать, я не смогу двигать пальцами. Всю операцию я был в сознании, Ари была в коридоре и нервно ходила взад-вперед. Я слышал стук ее каблуков, и от скуки начал считать сколько раз она прошлась туда и обратно.