Хватка
Шрифт:
Заночевали прямо на аэродроме, в одной из палаток связистов и уже там узнали о том, что накануне на этот же аэродром для участия в параде прибыли Фюрер и Муссолини. В глазах прозревших офицеров несчастный Бальк был тут же полностью оправдан за свою нервозность.
Что ж, на войне, как на войне. Всем на самом деле было сейчас не до них. С помощью солдат специальная группа СС устроила себе вполне сносные постели на длинных, деревянных ящиках. В углу палатки на той же таре офицеры накрыли себе стол, густо уставили его жестяными банками с консервами и тут во влажном и душном воздухе ухнул низкий раскат грома, за ним другой, где-то далеко. Гауптман, вслушиваясь в эти раскатистые басы, достал из дорожной сумки металлическую флягу, открыл ее и, поднимая, словно бокал, сказал: «Господа,
Ливень и гроза продолжались до утра. О том, что оно наступило, говорил лишь бледный свет, чудом пробившийся сквозь плотный покров низких туч. Заметно похолодало.
В начале девятого, едва только офицеры спецгруппы закончили с утренним туалетом и завтраком, в их палатку, в промокшем насквозь плаще, явился посыльный из штаба 35 полка 4 танковой дивизии, некто старший фельдфебель Рудольф Фолькер. Штабной доложил, что полковник Эбербах, получив сообщение командования, распорядился выделить для их группы тягач L2H143, расчет мотоциклистов и шесть человек из состава 3 роты 7 разведывательного батальона. Вся эта команда не позднее полудня будет проинструктирована и прибудет в полное распоряжение гауптмана Винклера к КПП возле ворот аэродрома.
— А почему бы не отправить их сюда, фельдфебель? — Бросая кислый взгляд за плечо штабного унтер-офицера, спросил командир группы. — Смотрите какой дождь.
— Автомобиль будет крытым, так что дождя вам нечего бояться. В него установят деревянные скамейки, это стандартный пехотный вариант.
— И все же, — напирал Винклер, — почему именно возле ворот, ведь дождь?
— Вы правы, господин гауптман, — со странными, нотками снисходительности ответил фельдфебель, — дождь. Он беспрерывно лил всю ночь и, смею заметить, и сейчас не собирается заканчиваться, а у нас в гостях, как вы, наверное, уже знаете, сам фюрер и дуче. Командование запланировало устроить совместный парад наших и итальянских войск, но этим утром стало ясно, что после ливня по здешним дорогам практически невозможно ни ездить, ни ходить. Разумеется, парад никто не станет отменять. А что касается вас, то при всем моем уважении к командующему, мы и так сделали все возможное и невозможное для организации вашей поездки в Легедзино. Вы же не станете осуждать нас за то, что безопасность фюрера для всех нас важнее?
Поверьте, на аэродром, где стоит его самолет, даже птички сейчас влетают с личного разрешения господина Раттенхубера, а вам, смею заметить, было позволено здесь даже заночевать. Пожалуй, единственное, что я еще могу для вас сделать, так это попросить охрану аэродрома прислать посыльного в тот момент, когда из армейской разведки прибудет ваш конвой. А сейчас разрешите мне покинуть вас, будьте готовы к полудню…
(Укр.) стесняется.
(Укр.) передник испачкала, а ничего, я за него сапожками солдатскими возьму, им они без надобности
Ганс Раттенхубер ( Hans Rattenhuber, также Иоганн Раттенхубер начальник личной охраны и шеф .
часть 1 глава 7
ГЛАВА 7
Посыльный прибежал в десять минут первого. Он доложил заспанному, поднявшемуся с ящиков гауптману о прибытии сопровождения, и принес офицерам, о спасибо заботливому фельдфебелю, три солдатских дождевых накидки.
Выйдя из палатки наружу, группа Винклера повторно вспомнила штабного офицера Фолькера, говорившего им сущую правду. На улице в самом деле творилось что-то невообразимое. Почва уже просто не могла впитывать в себя столько влаги. Подходя к КПП аэродрома, офицеры поняли, что отыскивать мелкие места, перепрыгивать или переступать что-то в
Сидевшие на мотоцикле солдаты были неподвижными. От горячего двигателя шел пар. Похоже этому мощному агрегату было очень непросто толкать трехколесную машину по этой треклятой глинистой грязи.
У стоявшего за мотоциклом странного трехосного автомобиля с загнутым книзу капотом, топтался старший группы. Увидев приближающихся офицеров, он чуть откинул назад капюшон и лениво козырнув, доложил: «господа, группа прибыла в ваше распоряжение, лейтенант Гафн».
— Стоило ли мокнуть? — Здороваясь, сразу же попытался наладить контакт Винклер. — Сидели бы в кузове…, что это за «зверь», лейтенант?
— Армейский тягач L2H143, господин гауптман, с 60-сильным мотором. Мы, в разведке, таскаем на нем свои задницы, а в восках к нему иногда даже цепляют противотанковые пушки. Эта погода для него, господа, дороги сегодня схожи с раскисшим мылом. Нас дважды стаскивало в канаву.
— Путешествие предстоит непростое, — вклинился в разговор Бауэр, — не лучше ли было бы воспользоваться, ну скажем, «Panzerspahwagen»? Я недавно в полной мере оценил его многие положительные стороны.
Лейтенант медленно перевел взгляд на говорившего, но не спешил с ответом. Через несколько секунд он лишь еще немного сдвинул капюшон назад и, явив коллегам-офицерам ожег на три четверти своего лица, криво ухмыльнулся:
— «Panzerspahwagen» действительно хорош, — сдержанно заметил он, — но броня, как защищает его, так и делает уязвимым. Русские, а мы, господа, сейчас отправимся к ним в гости, очень быстро всему учатся. Видите эти «украшения» на моем лице? Такие же на половине моего тела. Если внутрь забитого солдатами под завязку «Panzerspahwagen» попадает бутылка с горючей смесью, не может быть и мысли о том, чтобы моментально выпрыгнуть из него и развернуться в боевую цепь. Нам еще повезло, что в тот день в нашу машину не бросили гранату. Знаете, русские для того, чтобы нанести как можно больше урона, любят связывать их между собой по несколько штук. Так вот влети вместо бутылки в салон «Panzerspahwagen» такая связка, вас бы сегодня сопровождали другие люди. Этот же тягач не такой тяжёлый, но он намного проходимей и несравнимо маневренней. К тому же, из него, в случае нападения, легко можно рассыпаться по придорожным кустам.
— Вы полагаете, нам что-то может угрожать? — Обеспокоился Винклер.
— Мы на вражеской территории, гауптман, — вглядываясь в лицо старшего по званию офицера, ответил Гафн, — могу я говорить напрямую?
— Да, конечно.
— Это хорошо. Поверьте, перед тем, как отправиться к цели нашего …путешествия, нам всем не помешает сразу выяснить некоторые моменты, пусть даже при этом нам всем придется промокнуть.
Должен сказать, что ваше появление здорово навело шороху в штабе и у командования. Сразу замечу, что в группе только я знаю, что под неприглядной войсковой формой в вас стучатся стальные сердца правой руки самого фюрера — специальных подразделений войск СС. Господа, это уже второй раз, когда мне приходится выполнять подобные задания, поэтому, чтобы не повторить прошлых ошибок, стоивших некоторым вашим коллегам здоровья, а то и жизни, сразу же советую вам переодеться в форму солдат. Мы взяли с собой три комплекта маскировочных костюмов разведки. Подумайте сами, случись в нашей поездке самое худшее, вы всегда сможете отрицать все, ведь даже мои ребята думают, что вы просто войсковые офицеры.
— Худшее? — Всполошился медик Вендт. — Что вы такое говорите? Максимум через месяц-два падет Москва! Нас сопровождает армейская разведка и, насколько мне известно, не простая, а «Абвера-II» Эрвина Лахузена. Что нам может грозить?
— Тише, Вилли, — опережая командира группы, снисходительно остановил его эмоциональную трескотню Бауэр, — простите его, лейтенант. Он больше …, научный сотрудник и мало попадал в настоящие переделки…
— Тогда все объяснимо, — продолжал свой инструктаж Гафн, — а наш командир?