i 0a3a4f30eeb528b3
Шрифт:
– Ага, так я тебя и отпустил одну...
– недовольно сказал Иванов.
– Отпустишь, Сашок. Сготовь пока завтрак.
– убеждённо ответила Виктория.
– Ладно. Это мне подходит. Только - без рюкзака, Викта.
– Александр понял, что его подруга уже приступила к выполнению намеченного плана.
– Нет, Сашочек. Иначе мне придётся найти камешек...
– Викта, тебя не переубедить.
– скучным тоном сказал Александр.
– Ты меня уже и так переубедил... своей заботой.
– её взгляд снова стал непередаваемо нежен.
–
– Ого, українською мовою розмовляємо, шановна пані.
– Александр за время общения с Викторией узнал многое и теперь знал, что Виктория воспитывалась в семье, где все говорили на десяти языках и в первую очередь - на родном для матери и бабушки украинском. Родным городом Виктории, её малой и главной родиной был Киев - столица Украины - члена Евразийского Региона с незапамятных времен.
– Це вражає і ваша мова свідчіть про ваш глибокий зв"язок з ненькою Україною.
– Так, пане мій. Добре, я побігла й сподіваюсь на гарній сніданок.
– Виктория повернулась и договорила.
– а про мову й потім поговоримо.
– Все буде як годіться, шановна панна Вікториє...- Александр встал на ноги, потягиваясь.
– Обережно на поворотах...
– Не турбуйтеся марно, мій володарю...- Виктория обожгла его зовущим взглядом и скрылась за деревьями.
За время отсутствия Виктории Александр привёл кострище в прежнее рабочее состояние и постарался сготовить завтрак и сервировать стол не хуже, чем его спутница...
Виктория выбежала на поляну, постепенно снижая скорость. Её взгляд скользнул по сервированному столу, по Александру, убиравшему в рюкзак ненужные тарелки.
– Сашко... Як гарно бігати вранці...
– она крепко и бережно обняла юношу и жарко поцеловала его в губы. Александр едва не задохнулся, но так Виктория выражала свой восторг нечасто и он привык к подобным проявлениям эмоций своей уникальной подруги.
– Оце так сказанула. Хто вранці встає, тому - бог подає.
– Александр улыбнулся.
– Сідайте снідати, вельмішановна...- юноша простер руку приглашающим жестом.
– Не ела ничего вкуснее, Саша.
– Виктория, моментально перешедшая на русский язык, уже серьёзным взглядом просканировала глаза Александра.
– А вот тебе определённо следует поспать, мой командор...
– Нет и нет. Пока ты бегала, я превосходно подремал. Так что скоро двинемся в путь.
– Ага... подремал, как же...
– Виктория промокнула губы и продолжила несколько недовольным тоном.
– Не надо мне говорить глупости, Саша. Я же чётко и точно знаю, что даже при твоей уникальной подготовленности к домашней, до недавнего времени - женской постоянной деятельности, на такой объём работы времени только-только хватит на её выполнение, а уж никак не на сколько-нибудь продолжительную сладкую дремоту под шорох листочков... А...
– Посуду я уже сложу, она одноразовая. А ты приводи себя в порядок, сходи к ручью и освежись после гонки. Ты метеор, Викта, за час - тридцать кеме. Непозволительная
– Для моего не полностью сформированного организма?
– Виктория словно процитировала знакомые Александру строки Свода учебной литературы.
– Для меня, Саша, это уже старо. Очень и очень старо. Старо, как в плохих учебниках...
– она сменила тон на обычный.
– Сашок, ты снова круто меня ограничиваешь под благовидным и весьма приятным для меня предлогом сбережения моих ресурсов и моей целостности. Но всё же... Я же не могу так себя ограничивать... Я должна работать и активно действовать.
– в её голосе послышалась железобетонная убежденность.
– Знаю... В России...- в задумчивости произнес Александр. Виктория тотчас продолжила:
– .... Дети взрослеют рано. И - не только в России - во всей Евразии. И в Украине, которой очень быстро пришлось добавить к высочайшей эмоциональной чувствительности российскую способность быстро ехать после сравнительно недолгого, против пословицы, процесса запрягания. Это я так, к слову. Но ладно, к ручью я всё же пройдусь, но только для того, чтобы предстать перед тобой не утомлённой бегуньей...
– Угу. Опять рубцы на моем сердце своим взглядом оставлять будешь...- голос Александра потеплел и любимое семейное "угу" прозвучало совершенно не недовольным тоном.
– На нём скоро места не останется... Что тогда будем делать? Хирургов подобной специализации у нас просто нет.
– хитро улыбнулся юноша.
– Сашок, ты же на моём оставил такой глубокий рубец...
– тембр голоса девушки упал до отметки высшей проникновенности.
– Но такой приятный и важный, - короткая ёмкая пауза, - что избавляться от него я не хочу... ни душевно, ни физически...
– пропела Виктория, прикасась губами к его лбу.
– Всё, я побежала.
Александр Иванов. Осознание пути Виктории
– Смотри, по-быстрому.
– сказал Александр, а про себя подумал: И как же ей необходим частый, пусть и кратковременный физический контакт со всем, что даёт ей силы, спокойствие и ощущение безопасности и защищённости. Она просто жаждет не только видеть меня и слышать, но и просто физически касаться и ощущать. Она так незащищена в нашем пусть и весьма комфортном, но суровом и безжалостном к подобным уникумам мире, по-прежнему требующем усреднения и постепенности.
Усреднения и постепенности, хотя для современного человека, рвущегося познать свои собственные возможности и способности до конца, постепенность и усреднённость являлись злейшими врагами и абсолютно ненужными в деле самопознания ограничителями, если, конечно, дело не доходило до затрагивания интересов, прав, свободы и безопасности других людей. Ладно, это отдельный человек должен балансировать в своем отсеке, а вот такие люди как Виктория? Могут ли они как всегда усредняться? Наверное, нет. И цена их усреднения намного выше - они пришли в этот мир для того, чтобы поднять на новый уровень не себя, а многих других.