I'm a slave for you
Шрифт:
Внезапно, юноша почувствовал, что кто-то коснулся его плеча и с силой тряхнул его. Драко открыл глаза. Он вновь оказался в своей камере. Сырой, пропахшей плесенью камере, которую успел так люто возненавидеть. Подняв взгляд, Малфой встретил чужие очи… Даже в темноте можно различить, что они зелены, словно луг, залитый лучами летнего солнца.
– Поднимайся быстрее. Нам пора прощаться, Драко, – произнес тихий, до боли знакомый голос.
Теодор Нотт с улыбкой победителя глядел на юношу, позволяя себе злорадствовать. Он пришел лишь за тем, чтобы отправить двух последних Пожирателей Смерти на казнь. Пусть присоединятся к коллегам, отправятся прямиком в жерло Ада. Жаль, конечно, что двум «везунчикам» посчастливилось
– Как? – насмешливо спросил Драко, указав Теодору на обезображенную культю.
Темноволосый слизеринец поморщился от отвращения. Нет, Тео не был брезгливым. Ему было приятно видеть юношу поверженным, но… Но Драко не был сломлен. Его лишили всего: рабыни, коей он так люто дорожил, богатого дома, положения в обществе, ноги, наконец… А он умудряется издеваться над собственными пленителями, смеяться им в лицо ухмыляться.
Симус, неподвижно стоявший позади Теодора, лишь грустно улыбнулся, с осторожностью дотронувшись до повязки, что скрывает дыру, на месте которой должен был быть его глаз. «Равноценно ли мы обменялись, Малфой? Кто бы мог подумать, что я…» – подумал гриффиндорец.
Теодор достал из кармана, что спрятан на кожаном поясе, палочку. Он нехотя взмахнул ей, рассекая спертый воздух, и произнес что-то, чего Драко не смог разобрать. Вокруг его культи собралась серебристая жижа, мгновенно образовалось нечто, похоже на ступню, только… Только вот цвет «протеза» был серебряным, металлическим. Юноша не мог разобрать в темноте.
– Считай, что это твоя последняя просьба. Забини, у тебя ее не будет, – произнес Нотт, поворачиваясь к другому пленнику.
Драко не успел ничего ответить, как двое незнакомых ему людей подхватили слизеринца под руки. Его рывком подняли с места и поволокли за собой, точно мешок… Но Малфой не желал умирать так… Он оттолкнул юношей, что так бесцеремонно подняли его с места и остановился. Смерив всех недобрым взглядом, Малфой нехотя побрел за Теодором, слушая, как нарастает ропот многолюдной толпы, ждущей где-то снаружи. Там, у выхода из пещеры, наверняка уже собрались люди, ждущие кровавого зрелища… Что ж, зрелище будет недолгим, но красочным…
========== 47 - Умри, любовь моя. ==========
Всюду слышались голоса, их было слишком много. Громкие и тихие, сиплые от криков и звонкие, точно церковные колокола… Десятки освобожденных рабынь, что желают посмотреть на оставшихся Пожирателей, прибыли по первому приглашению. Ополчение, что все это время так яростно поддерживало идеи Теодора, ждало долгожданной развязки. Каждому из присутствующих казалось, что сегодня должно произойти что-то особенное. Это не просто смерть последних из Пожирателей, нет… Это конец режима Темного Лорда, конец его правлению.
Джеки, стоявшая чуть поодаль от всех, глядела на трибуну, с которой будет произнесена громкая речь. Рядом с небольшой деревянной постройкой росло огромное дерево. Ствол его был столь широким, что пуффендуйка не могла поверить в то, что оно не самое старое из сохранившихся на свете. Девушка глядела на молодых людей, что перебрасывают через его ветви две веревки, кончавшиеся петлей. Совсем скоро она затянется на шее Пожирателей Смерти.
Гермиона и Чарли стояли у пьедестала, на который собирались взойти по очереди. Они знали, что не должны вызвать никаких подозрений, знали, что просто обязаны произнести плаксивую речь о том, как тяжело им было, как плохо… Каждая из присутствующих рабынь должна встать на место девушек, ощутить, будто это ее хозяин только что умер, захлебнувшись собственной слюной, сломав шею…
Чарли не чувствовала ничего.
Темноволосая девушка стояла тихо, делая вид, будто рада происходящему. На самом же деле Чарли повторяла слова молитвы, заученной еще в раннем детстве. Бог всегда помогал ей… Всегда. Она молилась, сидя в темной комнатке, что отвел ей Забини, молилась, посещая могилу рано ушедшего отца. Это приносило ей утешение, надежду на лучшую участь в следующей жизни, в истинной жизни… Той, что ждет нас за финальной чертой. Чарли не боялась смерти, но не желала умирать молодой, умирать в лапах хищного зверя.
Симус, подгонявший пленников, переживал сильнее всех. Чарли отвела ему особое место в исполнении ее плана, но тот все колебался. Юноша был полностью согласен с когтевранкой, понимая, что правление Теодора окажется слишком тяжелым для угнетенной страны… Но обида, ненависть к Драко не позволяли Симусу безоговорочно принять отчаянный план. Он никогда не согласился бы на столь страшную авантюру, если бы не этот умоляющий взгляд Гермионы…
Финниган шел не спеша, все надеясь оттянуть страшный момент подальше. Драко и Забини и сами не желали спешить с исполнением. Им хотелось прожить чуть дольше, может, всего на несколько секунд… Блейз до последнего надеялся, что их с Драко освободят от казни, назначат срок и отправят в тюрьму, но нет… Жизнь кончится вот так. Сейчас мулат жалел о сделанном выборе. У него хотя бы был выбор. За Драко все решило его происхождение, семья, в которой тот родился. Ему судьбою предначертано было стать самым преданным Пожирателем Смерти.
Драко неторопливо шел прямиком за Теодором, глазами обводя многолюдную толпу. Стоило заключенным лишь выйти на дневной свет, как послышалось злое улюлюканье, крики, выбивающиеся из народа. Словно улей, встретивший любопытного медвежонка, толпа людей принялась жужжать, стараясь перекричать друг друга, облить приговоренных грязью. Теодор настрого запретил людям кидаться чем-либо в Пожирателей, чему сейчас очень обрадовался Забини.
– Убийцы! – крикнула немолодая женщина с достаточно приятным лицом.
– Наденьте на них ошейники! Пусть попробуют, пусть только попробуют… – кричала девушка, чьи фаланги пальцев были так изуродованы, что больше напоминали кривые костяшки домовых эльфов.
Всюду слышались недовольные возгласы, виднелись лица, искаженные злобой. И Малфой понимал, в чем его вина… Сейчас обвиненные юноши для них – воплощение всей той мерзости, что принес в этот мир Темный Лорд. Сам он уже мертв, и люди не могут выместить свою злость на том, кто ее так заслуживает… Два последних Пожирателя Смерти вынуждены были «взять удар на себя».
Джинни, стоявшая рядом с Гермионой, увидела Драко самой первой. Ее сердце кольнуло злостью, стоило серым глазам слизеринца встретиться с ее собственными. Это он когда-то подарил ее Темному Лорду, это он пленил Гермиону, он убил многих… Артур Уизли демонстративно отвернулся, как только слизеринца провели мимо него. Он не одобрял казни, но не видел другого выхода.
– Скорее бы уже… – нетерпеливо шепнула Джинни, глядя узникам вслед.
Гермиона ничего не ответила. Внешнее спокойствие упрямой гриффиндорки скрывало бурю, развернувшуюся внутри. Девушка не знала, чем кончится рискованная затея, не знала, будут ли жертвы, не знала ничего, кроме того, что поступает правильно. Уверенность в этом заполнила ее грудь, согревала своим теплом хрупкое тело, пережившее столько мучений, бед и тревог… Джинни отошла, слилась с толпой, оставляя Гермиону одну.