I'm a slave for you
Шрифт:
Драко ухмыльнулся, вспомнив о наивности Гермионы, о ее глупости, что в своем благородстве не имела меры… Но что это? К своему ужасу юноша понял, что пропала палочка, принадлежавшая волшебнику.
– А ты не такая уж и дура, Грейнджер, – прошептал Драко.
Юноша бросился наверх, велел домовикам подготовить место для приготовления зловещего зелья. Эльфы набрали в выцветший от долгого использования котелок воды и разожгли под ним слабый огонь.
Малфой склонился над книгой, на которой огромными золотыми буквами было написано: «Тысяча зелий на каждый день». Слизеринец водил пальцем по истлевшей странице, на которой
Удивительно, как быстро он нашел решение проблемы. Драко был чрезвычайно доволен своей смекалкой, хоть и знал, что в зельеваренье он не силен. Слизеринец ухмылялся, ожидая увидеть лицо грязнокровки. «Никуда ты больше от меня не денешься, Грейнджер. Я купил тебя, я тебя использую», – думал он.
И вот остался последний ингредиент. Кровь искомого, кровь несчастной добычи. Драко отцепил от ошейника серебряный бубенчик и бросил его в котел… Послышался зловещий тонкий звон… Темно-зеленая жидкость зашипела, вспенилась и окрасилась в светло-бурый цвет.
«После употребления нужного количества зелья произнесите имя человека, с которым ищете встречи. Выпейте ровно две ложки зелья и всего через несколько секунд окажетесь возле искомого человека. Выпейте одну ложку, если хотите появиться поблизости незамеченным», – прочитал Драко.
Ну, разумеется, для юноши важна внезапность… Малфой хотел насладиться испугом грязнокровки, заставить ее пожалеть о своем побеге, совершенном так опрометчиво. Кроме того, у нее же теперь есть палочка. Гермиона опасна, оружие в ее руках стреляет метко, бьет в цель.
Слизеринец взглянул в старинное зеркало в серебряной оправе, отлитой по форме змеиной чешуи. Он поправил выбившуюся из хвоста прядь и победно улыбнулся сам себе. Приятно чувствовать себя победителем даже в такие мерзкие моменты, ощущать собственное превосходство, слабость несчастной грязнокровки. Драко стряхнул грязь с мантии и достал свою волшебную палочку.
Юноша глубоко вздохнул и зачерпнул ложкой светло-бурую жидкость. Он сделал глоток и ощутил во рту неприятный цветочно-металлический вкус, словно кто-то смешал духи с кровью… В голове помутнело. Драко подумал, что что-то сделал не так, что зелье испорченно, а он отравлен…
– Гермиона Джин Грейнджер, – сквозь тошноту прошептал он.
Юноша закрыл глаза в Малфой Мэноре, а открыл их рядом с покосившейся старой церквушкой где-то на окраине Франции. Небольшое здание из пожелтевшего белого кирпича, увенчанное высоким шпилем было все изрисовано и исписано. Старая постройка одиноко стояла вдали от всего мира. Солнце клонилось вниз, собиралось уходить с небосвода… Прощальные лучи освещали церквушку скудным темно-желтым светом, ласково окутывая здание.
«Ну и угораздило же ее. Думает, что церковь укроет от Пожирателей и Темного Лорда? Не думал, что Грейнджер верующая католичка…» – подумал Драко. Он тихо прошел по длинной каменной дорожке, ведущей прямо к главному входу в здание. Юноша аккуратно заглянул внутрь…
Гермиона так и сидела возле полусгнившего алтаря, преклонив одно колено. Она вся тряслась, словно в здании бушевала чудовищная метель, словно что-то било ее по щекам, по ногам… Она молилась…
Внезапно, слизеринца объяло странное чувство жалости, смешанной с интересом. Бедная Грейнджер… Ведь у нее ничего не осталось.
Вид жалкой, несчастной одноклассницы заставил сердце Драко дрогнуть. Он остановился в дверях. Малфой долго стоял, молча взирая на трясущуюся девушку. Зачем она бежит куда-то? Зачем пытается спрятаться? Ведь Драко… Он может защитить ее от Пожирателей. Может укрыть в своем доме, может позволить ей жить… Зачем она просит помощи у Бога, у простой маггловской выдумки, когда спаситель так близко? Стоит Гермионе лишь попросить помощи у Драко, попросить милосердия…
Глупая грязнокровка. Глупая бедная грязнокровка. Она так напугана и так несчастна в своей беде… «Возьми себя в руки, Драко. Это же Гермиона. Она опасна, расчетлива», – вспомнил Малфой. У нее волшебная палочка. Пока у девушки есть оружие – ее не стоит беспокоить.
Присмотревшись, Драко понял, что палочка мирно валяется возле молящейся девушки… Она не сжимала ее в пальцах, наслаждаясь знакомым ощущением, не удерживала в руках. Гермиона никогда не придавала магической силе такого значения, как Драко… Она не ставила ее на пьедестал собственных достижений, не кичилась перед одноклассниками. Слизеринец выдохнул и прошептал:
– Акцио палочка.
Волшебное оружие мигом взлетело в воздух и свалилось Малфою прямо в руку. Гермиона испуганно подпрыгнула и оглянулась через плечо, надеясь, что ей показалось, почудилось… Драко, облаченный в черный деловой костюм, смотрел на нее немигающим взглядом холодных серых глаз. «Как он смог найти меня? Почему так быстро? Я же просто хотела свободы! Просто свободы…» – вопросы мигом захватили голову неудавшейся беглянки.
Гриффиндорка отступила на шаг назад и врезалась спиной в шаткий алтарь. Послышался громкий грохот, нарушающий кромешную тишину старой церкви. Крест, висевший над алтарем, упал на сгнивший деревянный пол, проломив его своим весом. Вновь повисла мертвая гнетущая тишина, звенящая в ушах, ломающая психику… Драко разбил ее. Его слова эхом разнеслись по старой церквушке.
– Здравствуй, – громко сказал он.
Гермиона молчала. Она сжала подол своего «костюма» тоненькими пальчиками и закрыла глаза в надежде, что всего лишь задремала во время недолгой молитвы. Открыв глаза, она поняла, что это вовсе не кошмар, не страшный сон, а ужасающая явь. Драко Малфой вновь нашел ее, достал даже здесь, на краю света…. Попытка побега провалилась, словно святое распятье, упавшее на деревянный пол старой церкви. Бог не смог ее защитить, не услышал кроткую девичью молитву о помощи. Не смог спасти Гермиону от Драко…
– Я не хотел тебе ничего дурного, Грейнджер. Я пытался помочь тебе, спрятать от суда. Я купил тебя, накормил, обогрел, хотел сделать из тебя порядочного члена нового общества…
– Я не хочу быть членом такого общества, – прошептала Гермиона.
Драко сделал шаг вперед и улыбнулся как можно более дружелюбно и ласково. К удивлению для самого себя, он решил, что вовсе не хочет напугать Гермиону. Наоборот – успокоить, прижать к себе и никогда не отпускать в большой и страшный мир. Не давать никому в обиду… Любить… Сделать так, чтобы девушка испытывала перед ним благоговейный трепет.