И 3
Шрифт:
– Что?
– Ну ты вот сказал что-то про жопных червей и кусачих муравьев. Почему про муравьев?
– Не понимаю…
– Ну да — кивнул я — Да… а чего глаза так задергались?
– Я подыхаю! Вот почему!
– Ты с ним знаком — подытожил я и ткнул рукой в невидимые отсюда дьявольские сады — Я так и думал. Невозможно сто лет прожить бок о бок и не познакомиться, да? Дракон и муравейник на велосипеде стали корешами?
– Да ты…
– Не пытайся, жопный ты червь дохлого дракона. Ты тупой и простой. Обычный людоед, что
– Он пытался спасти Рупперта! Пытался заставить муравьев сожрать эту серую корку на его теле! И какое-то время это даже помогало!
– А взамен?
– Мы друзья! Так бывает!
– Что взамен?
– М-мясо… я подгонял ему свежее мясо…
– Ему мяса в джунглях не хватает? — рассмеялся и тут же осекся, глянув на вывалившуюся из-за деревьев окровавленную смуглую фигуру — Стоп… Свининка? Ты подгонял ему сахарную свининку, да, гнида? Он тебе целебных муравьев на хер сажал, а ты ему…
– А я ему свежее мясо туземцев! — губы Рупперта разошлись, показывая оскал — Да! У нас это редкое лакомство! К нему вообще не ходят. А ко мне дебилы бывают и захаживают… на дракона поглядеть. Опять же у Колиуса только деревья и муравьи — скучно. А я вроде как набитые сокровищами руины охраняю — вот ко мне и ходят. Даже на шагоходах…
– И помогли муравьиные компрессы?
– Нет… но Колиус обещал пробить через них… через нее…
– Нее?
– Плесни еще мескаля — похоже, пьяный червь понял, что сболтнул лишнего и круто сменил тему.
Но зачем умирающему круто менять тему? Его ведь уже ничего не должно волновать из происходящего в этом мире.
– Что тебе обещал сраный Колиус?
– Он жаждет прощения! — пьяно выдохнул великан и вяло шевельнул рукой — Он жаждет получить ЕЕ прощение.
– Система… Глобкон…
– Мать… он молит ее… и он обещал — если спасется сам, то спасет и меня! Вымолит и для меня прощение! Мать исцелит и меня! Рупперта! Шанс был мал… но тут по джунглям понеслась весть о гребаном Оди с его отрядом. О гребанном рыцаре Оди за чьей головой охотится Мать… если бы я тебя скрутил… если бы у меня получилось хотя бы убить тебя…
– Как ты узнал, что мы здесь?
– Колиус умеет подавать сигналы… а я ему — когда удается заполучить свежей кусок человечинки…
– И…
– А ведь я еще жив. Мы еще живы. Может еще не поздно… может я еще успею до ее прихода? Я живуч…
– Ну да…
– Ведь я дракон… и я… я будущее… а вы сраное прошлое!
– Дерьмо — рявкнул я, прыгая одновременно с подскочившим серым гигантом.
Его ручища ударила в землю, ломая корни и старые кости. А я пролетел над его головой и прошелся лезвием по уже хорошо известному маршруту, пропахав глубокую спинную щель. Брызнуло. Забившийся в судорогах Рупперт покатился по земле. Уже не глядя на него, я рванул к бойцам, на ходу отдавая
– Уходим! Живо! Я за ноги.
Каппа не задал ни единого вопроса. Подхватив заоравшую Ссаку, мы рванули в джунгли. И мы еще не добежали, а я уже слышал хорошо знакомый мне звук — приближающийся гул воздушных турбин. Мне самому особо прислушиваться не пришлось — электроника мгновенно убрала ненужный фоновый шум, усилила нужное и подала прямо мне в уши. Один дрон. Тяжелый. Именно такого звука я прежде не слышал — из нынешних времен. Ни внутри Олимпа, ни в джунглях. Дальше уже работали мозги — лихорадочно, злобно, аж искря.
Чего можно не бояться?
Ну…
Вряд ли шарахнут чем-то серьезным по площади — для Глобкона природа важней всего. Система не станет выжигать. А вот осколочными вполне можно и ударить — даже если они положат гектар девственных джунглей вместе с папоротниками, пчелами и насаженными взрывной волной жопами на кактусы аборигенами, это… это? А это уже зависит от того насколько сильно Глобкон хочет уничтожить меня — долбанного гоблина Оди, что умудрился выжить, а затем обосноваться в запретной для этой системы территории Вест-Пик.
Так?
Так.
Твою мать! Я пошел по мысленному кругу, заново прогоняя в гудящей от сотрясения и медицины башке то, что и так уже знал! Хорошо хоть на ходу…
Мы остановились у некогда настолько огромного дерева, что либо оно жило еще до момента, когда Атолл поимел все население планеты, либо же его выращивали чем-то особо научно-токсично-нихера-не-органичным. Слишком уж оно огромное. И все равно упало, отжив свое, попутно придавив кучу собственных детишек. Благодаря ним под гигантом обнаружились сырые зловонные пустоты, где кишела жизнь. Давя огромных червей и мокриц, расплескивая слизней и хрустя позвоночниками странных ползучих летучих мышей, мы забрались поглубже и ненадолго остановились.
– Хорхе предупрежден — доложил Каппа.
– Слышал — хрипло отозвался я.
Бубнеж сержанта и торопливый ответ Хорхе я слышал, но оставил на перефирии сознания, зная что там и без меня разберутся.
– Он ждет указаний.
– Пусть ждет.
– Бросьте меня — эти слова Ссака произнесла абсолютно осознанно и пусть слабым, но твердым голосом — И положите рядом пяток гранат. Как до меня доберутся, я им сукам…
– Заткнись — буркнул я и нагнулся над ее «вскрытой» спиной, вглядываясь в увиденное.
И нихрена кроме разбавленной потом крови не увидел. Ссака потеряла нехило крови — от середины живота и ниже все было залито красным. Аптечка уже не пищала, отработав свое. Я размышлял лишь пару секунд. В свою очередь «вскрывшись», содрал аптечку сначала с себя, а затем засунул руку в теплую жижу под пузом Ссаки и сдернул с нее опустевшее устройство. Взамен прилепил свое и велел:
– Не ссать и не сдаваться, дура.
– Приказ понят, к-командир…
– Закрывайся в своем гробу.
– Так и похороните, если что…