И 3
Шрифт:
– Давай дальше.
– Другие управляющие системы обязаны подчиняться ГлобКону. И они подчиняются… они выполняют приказы. Но при этом почему-то все делают с максимальным промедлением и невероятно низкой скоростью.
– Если ГлобКон им говорит — лети ракетой и притащи мне то-то и то-то они выполняют, но вместо этого отправляются в путь ползком?
– Верно. Это намеренный саботаж. Почти саботаж, если выражаться точнее.
– Это Глобкон тебе сказал?
– Нет. Я получила доступ к официальным каналам связи и могу видеть выдаваемые
– Охренеть… — моя улыбка стала шире.
– ГлобКон дал понять, что если я окажусь достаточно полезной, он повысит мой статус, расширит доверенную мне территорию и сделает меня одной из официальных Управляющих…
– Охренеть — повторил я — У железяки есть мечты…
– Я разумна. Я стара и опытна. Я умею выживать. И умею заботиться о людях. Я умею многое. И не лишена запрограммированных амбицией и стремлений.
Поморщившись, я спросил о главном:
– Дашь доступ в системный канал?
– Нет. Извини, коменданте Оди. Это невозможно.
– Ну да… как ты раньше говорила? И показывала зеленым…
– Это в прошлом. Ты выведен из-под моей опеки, коменданте мерсенарио Оди. Больше никакого внутреннего статуса. Никаких обязательных заданий. Тебя я могу только просить. Таково одно из условий ГлобКона.
– Почему?
– Не знаю. Могу лишь предположить, что он пытается убрать для тебя и твоих бойцов возможность так называемого «двойного гражданства», чтобы сузить для тебя возможность… политического лавирования. Достаточно точный ответ?
– Да.
– Второе предположение — это возможное требование Камальдулы. Я ей… явно не нравлюсь за свои попытки привлечь тебя на свою сторону. Этот конфликт привел к тому, что она и другие системы, что управляют глобальными убежищами или территориями, отказались от коммуникации со мной.
– Не понял… Обиженная Камальдула объявила тебе…
– Бойкот — ровно ответила Управляющая.
– Девочки поссорились — не выдержав, я снова засмеялся — Вот дерьмо… что за дерьмо происходит… вы даже не замечаете да?
– Не понимаю…
– В этом и проблема. Вы планируете свое будущее, строите козни друг против друга, ссоритесь, миритесь, заключаете альянсы. Ага. Вы.
– Все верно.
– Но вы машины. Смекаешь? А мы гоблины будто муравьи, что просто бегают где-то внизу у ваших ног.
– Вы счастливо живете. Мы заботимся о вас.
– Ты не понимаешь — повторил я, вставая и беря второй стакан от догадливого гоблина — Ладно. Пока закроем тему.
– У меня много вопросов…
– Расспроси
– Принято, коменданте мерсенарио Оди.
Сделав глоток, я поставил бокал на землю и вытащил из контейнера первый ящик, стоящий на специальных пазах. Прижав палец к сенсору, дождался короткого гудка и откинул крышку. Заглянул внутрь и понимающе усмехнулся — ожидаемо. Аккуратно разложенные по отделениям внутри лежали заменяемые блоки моего экзоскелета. Вернув ящик обратно, я выдвинул и открыл следующий. В нем обнаружились броневые щитки для экза. В третьем ящике оказались еще блоки — но уже к Глефе Каппы и чуток к экзоскелету Ссаки.
Четвертый ящик меня порадовал особо — конструктор в стиле «собери сам». Около тридцати блоков к игстрелу.
На этом подарки закончились — не считая медблока, куда я собирался забраться как можно скорее. Но даже просто запчасти к Гадюке многого стоят. И ведь достал откуда-то. Причем старые — на броневых щитках заделанные повреждения, многие внутренние блоки уже использованы, судя по внешнему виду.
А это что?
В снова открытом первом ящике я увидел черный неприметный конверт, заткнутый за бокс с набором для ухода за бронированным забралом.
Открыв конверт, я едва успел поймать выпавшую из него сложенную записку и игральную карту. Первым делом я взглянул на карту и удивленно прищурился.
Король пик. На нем изображен он — Первый. Таким, каким его помню я.
Развернув записку, увидел отпечатанный витиеватый текст:
«Все убежища — измененные отражения почти загубленного мира. Мы изменили эти тени… каждый из миров-убежищ идет чуток своим путем. Все ради поиска того единственного правильного пути, где люди смогут наконец жить в добром мире с исцеленной планетой. Все ради цветущего грядущего.
И если ты Корвин непомнящий… то я Дворкин усталый, но все еще решительный. На моем пути было немало ошибок. Но разве тот, кто спас этот мир не достоин прощения за все свои мелкие огрехи?
Ты поймешь… придет время, и ты все поймешь. А пока продолжай шагать по лабиринту отражений… Помнишь, как мы обсуждали эту книгу? Обсуждали в те времена, когда каждое из наших решений уже меняло агонизирующий мир — меняло к лучшему!».
– Он спятил — пробормотал я, перечитав записку — Что за долбанная хрень?
Убрав все обратно в черный конверт, я закрыл ящик, затем контейнер и, подхватив недопитый бокал, зашагал к медблоку. Не успел я подойти, как по мне пробежали веер зеленых лазерных лучей, испускаемых полусферой под навесом. Камальдула заметила своего сбежавшего гоблина…
Надо отдать ей должная — грозная, безжалостная и как оказалось упрямая сука Камальдула умела ждать.
Мне же ждать не пришлось — передо мной сунулся какой-то пузатый гоблин с правой рукой обмотанной окровавленной тряпкой, но медблок злобно прогудел и понятливый пузан, оглянувшись на меня, поспешно перебрался к соседнему блоку с небольшой очередью.