И-5
Шрифт:
– Пожертвуй во благо! – пищал калека – Пусть Дублин стоит! Мы крошим мутантом! Мы родину бдим! Пожертвуй на благо!
– Ладно – кивнул я, поднимая тесак – Пожертвую. Если замолчишь – значит тебе достаточно.
Удар…
В ящик шлепнулся солидный кровавый шмат – ухо и часть щеки.
– Ы-Ы-А-А-А-А!
– Мало? – удивился я такому недовольству, опять поднимая оружия – Ладно…
Шмат с другой стороны лица шлепнулся поверх первой милостыни.
– Ы-Ы-Ы-Ы-Ы-А!
– Жадность губит – буркнул я, поднимая тесак в третий раз.
В этот раз в ящик упало его лицо. Подняв
– Бери пока дают, да? – понимающе кивнул я.
Ударить еще раз не успел – изуродованный дернулся и обмяк в своем кресле. По окровавленной голове застучал усилившийся дождь, смывая кровь и убавляя яркость красок. Холодный душ заставил меня очнуться от странного забытья – пару минут я просто стоял и смотрел как серая вода убивает яркость кровавой краски, размывая и смешивая ее с вечной пасмурностью бытия.
Набросив капюшон на голову, я сплюнул кровь и выбитый зуб. Воткнув тесак тихо захрипевшему калеке в живот – опять просит добавки – я покинул переулок, закидывая на ходу в рот одну выуженную из пакетика таблетку.
Дерьмо…
Меняй или не меняй декорации… представление на сцене жизни всегда остается одним и тем же, да?
Я опять двинулся по тротуару, ощущая, как медленно рассасывается под языком крохотная таблетка и не обращая внимания на испуганные восклицания пары прохожих, увидевших как из переулка выкатывается поскрипывающая коляска с обмякшим телом.
Здание Риториков оказалось обычной серой многэтажкой, которую за ее век не раз пытались уничтожить, а затем столь же неумело пытались восстановить и даже расширить. Обычное здание умирающего города, что привычно мокло под косыми струями взбодрившегося дождя. Единственное, чем привлекало и даже чуток удивляло здание, так это выходящей из него бетонной стеной, что напомнила мне о Зомбилэнде, а заодно и о небольших с трудом выживающих и почти постаапокалиптичных закатных поселениях куда более ранней эпохи.
Сплюнув остатки кислящей хрени, что оказалась не наркотой, а непонятной хренью вопреки всем ожиданиям, я швырнул не оправдавший надежды пакетик в забитую плавающим мусором сточную канаву и опять поднял голову на здание.
Если смотреть с моей позиции, то можно увидеть примерно десяток крупных многоэтажных построек, причем каждая из них отращивает собственные участки стены, которые тянутся к соседним, но еще нигде не сомкнулись. На некоторых из участков мокнут под дождем унылые гоблины, хотя некоторые явно плюнули на выполнение рабочей нормы и с уютом устроились под дрожащими косыми тентами. От тентом тянулись жидкие серые дымки, что пугливо жались к камням. Прочистив забитый кровью нос, я содрал капюшон и подставил ненадолго лицо пульсирующим дождевым струям. Избавившись от стягивающей кожу кровавой корки, я отодрал от губы отошедший клок кожи, сплюнул кровью в сточный желоб и устремился к ближайшему ко мне участку стены, что подобно сломанному крылу рос из здания Риториков Бездны. Мой путь лежал к ведущим на стену строительным лесам и стоящей рядом небольшой будке.
Чем ближе становилось здание, тем яснее я понимал – это крепость. Все шаблонно. Окна первых этажей
Не обращая внимания на льющий на непокрытую голову дождь, что смывал остатки грязи и грязными ручейками проникал к воняющему телу – кажется, я только сейчас по-настоящему осознал насколько сильно я воняю и меня едва не передернуло в брезгливой судороге. Что со мной? И ведь я на полном серьезе хотел забыться наркотой, что оказалась бесполезной кислятиной.
– Эй… – из будки шагнул настороженный парень с дробовиком в руках. Его взгляд был направлен на мою руку.
Глянув на нее, я обнаружил, что на еще остались следы крови и широко улыбнулся, показывая разбитые губы и дыру в зубах. Поняв, что кровь моя – вернее решив, что понял – он успокоился и отвел ствол от моей груди. Одновременно с этим его тон стал покровительственным и снисходительным:
– Туда? – он мотнул головой на стену – На заработок?
– Туда – кивнул я, глядя на мокрые тенты и дымы – Проблема?
– Не успеешь ты уже норму выполнить. Да и не с чего – мы прекратили пока покупать кирпичи и блоки – в его голосе послышалась задиристость и какая-то обреченность – Сейчас купим последнюю партию и на этом все. Слышишь, торгуются до хрипа?
– Слышу – я повторил свой кивок и перевел глаза на само здание – Как тебя зовут?
– Тебе то что? Ну Жордес. Погоняло Агнец. Слышал, наверное?
– Не… не слышал. Кто сейчас у вас за главного, Жордес? Ведь вся верхушка там – заперта в Мутатерре?
– Ты кто нахрен такой?! А?! – ствол дробовика опять направился на меня.
– Не в живот – досадливо поморщился я – Не в центр торса целься.
– Че?
– Ты не видишь моего живота – терпеливо пояснил я и с гулом ударил себя в грудь – Куртка скрывает. А на мне кираса. Целься в яйца, Жордес. Ну и или в подбородок, хотя…
– Хотя?
– Хотя уже поздно – буркнул я, делая шаг вперед и выдирая у него ствол.
– Ах ты! С-сука! Ох…
Охнул от того, что я впечатал ему дробовик в грудь, возвращая чужое.
– Оружие надо чистить – доверительно поведал я – И не держать под дождем. Понял?
– А… ага – в его глаза начала возвращаться жизнь, что утекла куда-то в затылок, когда я за пару секунд до этого на миг навел на него ствол его же дробовика – С… спасибо…
– Я Оди. Оставь кого-нибудь вместо себя на посту, если это пост и на него не похер.
– Да похер… я просто бездомных доходяг отваживаю – работать не могут, а работягам мешают, клянчат и воруют…