i 77717a20ea2cf885
Шрифт:
Ну, спасибо, дорогие детки. Опять оставили какое-то собачье лакомство в свободном доступе. А Нора, по своему обыкновению, растерзала добычу на пороге, устряпав всё, что можно, и теперь не только полы замывать, но и... Присматриваюсь. Нет, панели чистые, на этот раз обошлось. И всё равно, картина просто как из фильма ужасов. Кровищи-то сколько... Не почуяла бы рыбный запах - решила, что медведя завалили.
Я сбросила босоножки и, прошлёпав в зал, плюхнулась в кресло. Не позволяем мелким неприятностям испортить себе настроение! В конце концов, бывало и хуже. Например, когда у Норы резались зубы, она дорвалась
Могучий храп из-под журнального стола прервался, высунулась довольная собачья морда, перепачканная бурым. Усиленно запыхтела и принялась тыкаться в ладонь. Классический лабрадорский хвост со стуком лупил об деревянные ножки. Мам, ты пришла!
Я попыталась оттолкнуть морду.
– Нора, фу! Опять уделалась! Ты бы хоть у Малявки поучилась следы заметать!
Наш мелкий кот презрительно фыркнул с серванта. Отвернувшись, почесался задней лапой с таким остервенением, что от трясучки задребезжали хрустальные фужеры. Уж его-то шкурка была безукоризненно чиста.
Из дверного проёма детской, смежной с залом, высунулись мои девахи, довольные донельзя, косы сколоты кое-как, растрепались, глаза горят... Смуглые мордашки в белых пятнах, и гадать не надо, чем люди занимались: что-то спехом наваяли на ужин и сразу ринулись к компьютеру. Что уж с собачки взять, когда у хозяек ветер в голове?
– О, мам, ты пришла!
– дщери забегали, засуетились, подпихивая мне под спину подушки и притаскивая тапочки.
– Мамочка, мы тебе покушать сготовили!
– Хоть бы муку смыли, как следует, конспираторы!
– И рассердиться бы, что собачку недоглядели, да язык не поворачивался.
– Погодите, немного отдохну - и всё оценю, все ваши шедевры. Только ответьте мне, бога ради, кто опять скормил этой обжоре рыбьи головы?
Детишки захихикали, но тут же озадачились.
– Машка, это ты! Говорила тебе, мы что-то забыли сделать!
– Сонька, это ты! Ты сегодня дежуришь по кухне!
– Короче, виноватых не найдёшь, - заключила я.
– Весь подъезд провонял... пропах жареной скумбрией, пол в коридоре устряпан черте чем, а вы режетесь в "Титанов"? Угадала? Почему за собой не убрали? Так и не выяснили, кто дежурный?
– Э-э-э, - протянули девахи в один голос. Зачесали в затылках.
– Мы только доиграем - и сразу уберём! У нас там актовый босс недобитым остался, никак нельзя прерываться, а диск нам дали только на два дня. Ты пока отдохни, покушай, а мы и полы ототрём, и посуду вымоем! Потом...
– Ироды!
– сказала я беззлобно, больше для порядка.
– Идите уж. Как же ему оставаться, боссу вашему недобитым. Ёлы-палы, - это уже вслед девчачьим спинам, - в доме на троих - два ноутбука; как так оказывается, что при дележе я всё время остаюсь лишней? Сдаётся, дети мои, вы жульничаете... Как насчёт погулять с собакиным?
Из спальни лилась эпическая мелодия заставки. Меня уже не слышали.
– Никак, - сказала я Норе.
– Диск только на два дня дали. Что ж, неси, собакин, тряпку. Похоже, дежурные сегодня снова мы!
Кухня была припорошена мукой, как поле первым снежком. Радовало одно: относительно чистая плита и пол не в скорлупе, как иногда бывало. На стол любо-дорого
Маниакальная страсть к готовке проявилась у моих девочек ещё с детсадовского возраста. Уже с первого класса они жарили картошку и крутили котлеты, в третьем - освоили выпечку, в пятом по вдохновению могли зафаршировать птичку или кролика. Одно плохо: убирать после себя не любили до отвращения. Всё внимание уделялось продуктам, рецептам, технике и красивой финальной подаче, чтобы было эффектно, как на пошаговых фото в кулинарных журналах. К сожалению, я так и не нашла для них мастер-класса по зачистке кухонных столов после работы, поэтому с побочными эффектами приходилось бороться самой.
Нора, покрутившись в кладовке, нарисовалась с тряпкой в зубах.
– Спасибо, дружок.
В благодарность я от души почесала широкую мягкую спину, спровоцировав новую отмашку хвостом. Шестиметровая кухонька для нас двоих была тесновата, поэтому хвост отчаянно колотил по всем вертикальным поверхностям. Чтобы отвлечь собакина, я метнула тряпку в коридорчик и Нора пулей вылетела следом. Я же, взглянув ещё раз на скатерть-самобранку, задумалась.
Супницу-то жалко, а ну, как кокнут? Эстеты мои малолетние... Но предложить им посуду попроще - не на шутку обидятся. И в кого они такие?
И вот уже полы отмыты, Нора тоже, в печке разогревается рис к рыбе, уютно мерцает лампа под вязаным абажуром.
– Эй, заи!
– окликаю. Приглушённые расстоянием выкрики в детской стихают.
– Ужинать! Я без вас не начну!
Мы рассаживаемся за круглым столом. Нас трое, табуреток четыре. С холодильника бесшумно пикирует мне на плечо чёрно-белая кошачья тень, суёт, прогнувшись, нос в тарелку и оценивающе принюхивается. Спрыгивает на личный табурет. Чередую: кусочек скумбрии мне, кусочек Малявке - едва успевай отдёргивать пальцы, кусочек Норе. Та моментально смахивает языком угощение и застывает, капая слюной, хотя неподалёку - миска с Педди Гри, полнёхонька. Тарахтят без умолку девицы, обсуждая достоинства новой игрушки.
Вот и вся наша семья. Все в сборе.
Я порядком устала за день. Хочется и вместе со своими посидеть, и тишины хочется... Молча поднимаю указательный палец, - девочки "приглушают звук". Давно уже мы понимаем друг друга с полужеста.
– Спасибо за ужин, - говорю после чая.
– Выше всех похвал, молодцы. Кстати, как насчёт посуды?
– Ну, ма-ам, - тянут они разочарованно. Видать, надеялись, что забуду.
– Вы обещали, девочки. К тому же, за вами должок. Кто накидал собачке на прожор головы? Зайчики, имейте совесть, я и так после работы никакая. И...