И 8

Михайлов Дем Алексеевич

Вот именно – автоматика.

Машины сделали как надо.

А гоблины опять обосрались…

Переступая руки и ноги с лопнувшей слезающей с темного мяса кожей, я миновал перекресток – не тот, что нужен нам – и пропустил вперед тяжелых огнеметчиков, когда впереди опять послышались взрывы. Они ускорились, а я замедлился и, услышав топот позади, прижался к стене – мимо пронеслась вся озлобленная стая, что рвалась урвать побольше «вкусного». За ними пробежала ухмыляющаяся Ссака, жестом показав, что все задачи по эвакуации и прочему успешно решены. Про тыловую группу страховки можно было не спрашивать – она есть и не уснет. Встретят подкрепление, закрепятся на доверенном участке

и будут ждать дальнейших приказов. Рация на разгрузке едва слышно прохрипела. Укрывшись за дверным проемом, я повысил громкость, щелкнул кнопкой и начал ждать. Хрипящий голос Рэка заговорил сразу же, принявшись накачивать меня важной информацией.

На три этажа выше была попытка диверсии. Крупная группа вывалилась из технического коридора – не отмеченного на наших картах – и попыталась вынести к херам оставленный там отряд. Но они нарвались на жесткий отпор и полегли. Нам достался легкий экз Щелкунчик в полуисправном состоянии – уже двигается сюда. Малый отряд разведчиков идет тем техническим коридором и, судя по всему, это самопальная внешняя сухая галерея, что оббегает нисходящей спиралью весь Эдиториум. И размеры этой галереи такие, будто по ней не гоблины должны ходить, а гиганты какие шагать. Ступеней нет, но спуск крутоват. Плюс там полно камер наблюдения – функционирующих.

Ну да… От глаз ведьмы трусливый Монкар спрятался, а вот собственных гляделок напихал везде, где ему надо. Все верно… тупой он или нет, но главное правило сильных мира сего знает – за гоблинами нужен постоянный пригляд. И гляделок тем больше, чем глубже мы спускаемся в его болезненно чистое логово с золотыми огоньками…

Сам Рэк прибудет через час. Встречных наших подранков они взбодрили парой дополнительных уколов и отправили выше. Еще они тащат с собой новый сварочный аппарат, триста метров дополнительного кабеля и рвущееся в драку свежее мясо. Ну и жратву со свежим компотом…

Приняв доклад, я вырубил передатчик и пошел дальше.

– Троих положили! Медика! Трояну руку порвало!

Миновав отставших, я переступил лужу крови, обошел наваленных друг на друга безопасников в черных комбинезонах, отметив, что на них защитные шлемы с забралами и пластиковые кирасы. А в руках все те же игстрелы. Подхватив пару образцов, я закрепил из на разгрузке – интересные модели. По длине как укороченные винтовки, с парой дополнительных блоков по бокам, тяжелые, с удлиненными магазинами. Тут уже вооружение и снаряжение посерьезней.

И снова все та же стратегия трусов – меньше оружия на периферии личного мерзотного мирка и как можно больше его же ближе к центру – там, где обитает его личная прикормленная гвардия, что никогда не предаст. А тем, кто служит у краев достаточно и пластиковых кирас…

– На точке, лейт!

– Дальше! – тут же рявкнула Ссака – Без фонарей!

Я едва различал их силуэты – мы шли в почти непроглядном красном мареве аварийного освещения. А его было крайне мало – светящиеся тонкие полосы на полу и через каждые десять метров по крохотной красной лампе. И это тот еще сучий бред – ну нахера красный тревожный тусклый свет?! Мне посрать. А вот любой гражданский, что вдруг окажется в этой красной тьме, может просто впасть в панику и отказаться куда-либо идти. Эвакуация такое дело, которое надо проводить в ярком освещении, с теплыми улыбками на невозмутимых харях и ласковыми поджопниками всем отстающим…

– Влево! Проверить! Проверить! – отрывистые приказы раздавались один за другим. Валькирия войны гоняла с радостью подчиняющихся недомутов по боковым проходам и помещениям. Редкие выстрелы, испуганные вопли, просьбы не убивать, проклятья Монкару и все те же самые безумные вопросы – а это

не проверка на лояльность? Нет? Точно нет?

Через семь минут мы оказались в отмеченной мной точке. С лязгом встала на пол тренога сварочного резака. Взвыла пила и ее шум заглушил топот разбегающихся злобных боевых гоблинов. Да… они все больше напоминают бойцов. Хорошо… очень хорошо…

Диск пилы коснулся пола и высек сноп искр, начав пробиваться к одной из моих целей в этом сраном подводном муравейнике…

Глава 4

Тупой величавый хреносос выдавал сам себя чуть ли не на каждом нашем шагу – предательские золотые огоньки вспыхивали не везде, тут надо отдать ему должное, но все же их было немало разбросано по этому уровню. А там, где наблюдение было скрытным, его выдавало притащенное Рэком оборудование, что была закреплена на левом плече хромающего экзоскелета.

Внутрь Щелкунчика забралась Ссака – то ей удалось совладать со сбоившей электроникой и механикой механического подранка. Легкий экзоскелет не был гражданской модели. Чисто военное предназначение. Штурмовое. И отсюда утроенная прочность всех узлов, удвоенное бронирование всех лобовых поверхностей, отчего он издалека казался оквадраченным болванчиком с несуразной головой. Почему его назвали Щелкунчиком не знаю, зато я отлично знал – как и Ссака – для чего у экза вон те держатели вдоль левой конечности… Теперь экз пер один из огнеметов на себе, щедро поливая огнем все живое. А освободившийся легкий экзоскелет перешел в разряд прикрывающих с тыла, заодно таща на себя немалую часть боекомплекта. Вот только противника не было – точно не в этой части явно особого или даже запретного этажа.

Здесь все было иначе.

Пробив себе проход вниз, попутно прорезав пару труб, мы спустились в потоках грязной воды и оказались в далеком прошлом, будто унитазная машина времени ухватила нас за яйца и утянула за собой. Льющий с потолка водопад чуток смазывал впечатление, но остального хватило, чтобы я пережил одно из сильнейших дежавю.

Широкий светлый коридор, частые ясно горящие потолочные лампы, шуршащие вдоль стен роботы-уборщики, сросшиеся со стеной длинные экраны, что оживали, когда ты проходил рядом с ними и показывали природные пейзажи или высвечивали различные короткие формулы, афоризмы, громкие выражение деятелей прошлого, а затем снова показывали пейзажи. Все по той мощной волне тогдашних инноваций, когда стало ясно, что молодежь давно забила на абсолютно неинтересные ей науки и искусства, предпочтя сосредоточиться на бездумного прожигании жизни в умирающем мире. И тогда их начали обучать периферийно и рапидно. Вспышка… и в мозгу высветилась цитата о упорстве… Вспышка экрана… и в мозгу на миг задержались даты рождения и смерти одного из ученых прошлого… Когда такие «вспышки» повторяются раз за разом, то впечатываются в память – вместе со сведениями о невероятной степени непромокаемости подгузников… Программа «Насыщение Благом 2.3» в действии… и теперь она, ожив, пыталась насытить гнилым благом нас, идущих мимо. Старые знания в новом мире? Все посрать…

Перешагивая ринувшихся на звуки потопа роботов, обогнув басовито гудящего гусеничного ремонтника, мы двигались по коридору и с каждым новым шагом погружение в прошлое становилось все глубже. Автоматические открывающиеся двери приглашали в столовые, кафетерии, зоны отдыха, старомодные библиотеки, прачечные и дискотеки. Загорались удивительно вежливые на вид знаки вопроса, когда мы проходили мимо входов в жилые блоки – сюда только для жильцов, но может вы посетители или родственники? Мы шли дальше и знаки вопроса огорченно затухали – опять лет на триста?