И аз создам!
Шрифт:
Наконец, Миша был настроен на конструктивный лад:
– Хорошо, Серафим. С кого из «НАМИ» начнём?
«С кого»? Если бы я знал! У меня нет конкретных Ф.И.О. «аварий» - поэтому придётся лупить беглым огнём по площадям.
– Начинай со всех гуртом: Маркс на небе отделит овенов от козерогов!
Посидели ещё с ним пару часов, делая предварительные прикидки операции «Аудафе». Подетально Барон всё сам разработает – он уже достаточно мной подготовлен для этого.
Что случилось дальше?
Всё, в строгом
«Хотели как лучше, а получилось как всегда».
Очень вкратце, ибо очень об этом неприятно вспоминать.
Одним «НАМИ» не обошлось: начался «цепной» процесс типа реального «Дела Промпартии» - хотя нам с Мишей с неимоверным трудом удалось перевести его из политической плоскости в хозяйственную.
Впрочем, нет худа без добра.
Невинно пострадавших в ходе её было не меньше чем «в реале», но зато укрепилась дисциплина на производстве среди рабочих и повысилась ответственность инженерно-технического персонала. Что несомненно пошло на пользу всем заинтересованным сторонам.
Что касается невинных жертв…
На этот счёт существует множество подходящих народных пословиц и цитат великих мира сего – я их повторять не буду.
«Дело автомоторного института» же, было именно политическим!
Операция «Аудафе» началась с банальных сплетен и анонимок, распространяемых и рассылаемых группой «Могучая кучка». Затем, когда от фигурантов дела (предположительно) отвернулись их покровители в «верхах» и, к ним (вполне определённо) начали внимательно присматриваться «компетентные органы» (ведь дыма же без огня не бывает!), в ход пошли прямые доносы с уликами, показаниями свидетелей и вещьдоками. Причём, в расследовании было впервые в мире и истории применены технические средства, такие как прослушка и запись ведущихся разговоров на магнитофонную ленту. А при допросе подозреваемых - «детектор лжи», изобретённый Василием Васильевичем Путиным.
Кстати, очень полезной оказалась эта штука!
Особенно при расследовании уголовных преступлений. Преувеличенный и искажённый самым невероятным образом, слух об чудо-юдо-приборе - разнёсся «бабушкиным радио» по всем просторам «необъятной», проник во все медвежьи уголки. Матёрые урки, на допросе - раскалывались как нашкодившие сопливые школьники в кабинете директора школы, лишь только при намёке следователя отправить их на экспертизу к страшному и ужасному «Полиграфу».
Здесь же, в данном случае и обыкновенных аудиозаписей «договорняка» хватило, чтоб пятеро главных обвиняемых были обвинены в «…дезорганизации высшего военного руководства Красной армии в интересах иностранных разведок и белоэмигрантских центров» и «…в диверсионной работе, направленной на разрушение производительных сил советской промышленности, тыла Красной армии перед интервенцией».
Кроме этого, к различным срокам было приговорено ещё около двухсот человек – так или иначе причастных.
К сожалению, «Дело автотракторного института» создало прецедент… Вслед за ним длинной вереницей пошли так называемые «Отраслевые процессы». Организованные
Всего, так или иначе, было репрессировано порядка полутора тысяч человек.
Ну, что сказать?
Думаю, без этого обойтись было никак нельзя. Наличием зловредных элементов в своих ведомствах, некоторые руководители оправдывали собственные просчёты в управлении ими, бесхозяйственность - а то и прямые хищения. Неэффективному использованию промышленного оборудования, падению качества выпускаемой продукции и росту аварийности…
Наконец объяснить, почему их бодрые рапорты Правительству в газетах – так разительно отличаются от действительного состояния дел на местах!
Вся «великолепная пятёрка» была приговорена к «высшей мере социальной защиты». Сказать по правде, мне их имена ни о чём не говорят – нет про них на компе никакой инфы. Кто такие Андрей Арвидович Липгарт, Юрий Аронович Долматовский и Валентин Сергеевич Кобылинский – в отношении которых приговор был приведён в исполнение? Чем бы они прославились в будущем, если бы не моё вмешательство в естественный ход истории?
Я не знаю!
***
Однако, это я здорово забежал вперёд!
Пока же весной 1926 года, недополучив из Франции значительное число так необходимых мне пятитонных грузовиков, я крепко призадумался…
Нет, я очень хорошо понимаю нужду Красной Армии в грузовиках, особенно большой грузоподъёмности и проходимости – как «Мак-Бульдог».
Однако и, моя бурно развивающаяся «промышленная империя» - без них обречена на замедление темпов развития, что в конечном итоге скажется на боеспособности той же РККА в тот роковой день – 22 июня 1941 года.
Отсюда вывод:
Мне и Красной Армии – срочно нужен большегрузный, внедорожный грузовик отечественного производства.
Как хлеб нужен, как воздух!
Причём, грузовик-пятитоннка нам нужен по «бюджетной» стоимости - ибо ни моя корпорация, ни моя страна - не входят в топ богатейших корпораций на этом долбанном «Шарике».
И желательно начать «процесс» пораньше, чтоб к сорок первому году накопить приличный мобилизационный запас крупнотоннажных грузовиков.
Создание внедорожной автомобильной техники для РККА, я считал «моментом истины» для моей подпольной промышленной империи: сможет ли она существовать и развиваться без меня или хотя бы без моего «роялистого» компьютера. Поэтому моё участие самое минимальное, я лишь подкинул саму идею.
Итак, в проектировании «УАЗ-Унитрас» участвовали:
Кузьма Рубцов со своей группой «самоделкиных» из КБ АО «Ульяновский автомобильный завод».
Конструкторское бюро «Акционерного Общества Российского Среднего Машиностроения» (АО «Россредмаш»).
Владимир Сифаров и его «Вычислительно-информационный центр» (ВИЦ), входящий в «Акционерное научно-производственное объединение» (АНПО) «Красный алгоритм», разрабатывающий и производящий вычислительную технику – релейные электронно-вычислительные машины (РЭВМ) «Пифагор-1».