И аз воздам
Шрифт:
Время тянулось, как резина — я дремала, рассматривала щели на потолке, прислушивалась ко звукам в коридоре и на улице, очередной раз пыталась пошевелиться и опять затихала, проклиная все на свете. В сумке звенел мобильник, но до него мне тоже было, как до той звезды…
Шум в коридоре приближался и я навострила уши, прикидывая, кого бы можно позвать оттуда, но все сливалось в нечленораздельный гул, из которого постепенно стали доноситься отдельные голоса. Ага, кажется, Паша-зэк…нет, Водюня, прозванный так за его любовь к водке, слышу его гнусавый говорок…кажется, женский голос, вроде Люська…Леху зовет…
— Леха, ты Лерку видел сегодня? — точно,
— Я вчера ее видел, она перлась с автобуса ночью, — загнусавил Водюня, — мы с Серегой у ларька стояли, пиво брали, так она мимо нас прошла и как не заметила, вся из себя такая!
— Да я не про вчера говорю, а про сегодня, — Люська взяла на себя бразды правления, — сегодня кто видел ее? Лерка, ты дома? — задубасила она кулаком в дверь, — Лерка, слышишь меня?
— Люся! Дома я, подняться не могу! — чуть не взвизгнула я от радости, что кто-то пришел по мою душу. — Дома я, слышишь!
— Вроде отвечает, — с сомнением прогудел Леха за дверью, — только вот не разберу, что…зачем это, а вдруг она не одна, потом разбирайся с вами…
Голоса за дверью загудели, как шмели в улье, но потом затихли и кто-то опять застучал в дверь.
— Лера, ты меня слышишь? Лера, ты жива? — И чуть погодя, — дверь открывайте, ничего вам не будет. На пиво всем дам, ну!
Непродолжительное шебуршанье закончилось щелчком замка и в открывшуюся дверь ввалились Люська, Леха, Водюня, два малознакомых мужичка с другого конца коридора и…Олег. Соседи вытаращили глаза, осматривая комнату, Люська в неизменном полосатом халате подошла к кровати, недоверчиво рассматривая меня без своей обычной залихватской улыбки.
— Лер, ты это… — она замялась, оглядывая полки и стол, — ты заболела? Может, надо чего?
— Люсь, там таблетки лежат, на полке, кетанов называются, мне бы две штуки и воды запить.
— Чего это тебя подкосило-то? — она пошарилась по стенке, заглянула в пачку и пошуршала фольгой. — Нету ничего тут, пусто!
— Люсь, я деньги дам, сходи в аптеку…мне не подняться, понимаешь! — я старательно не смотрела на Олега, который встал около двери, осматривая комнату. — Возьми в сумке кошелек, я не могу…пожалуйста!
— Да ладно, что я, тупая, что ли, сейчас схожу, — она вынула из кошелька три бумажки и помахала ими, — видишь, лишнего не беру! Сумку на стол ставлю…а ну, все пошли отсюда живо! Водюня, я кому сказала! Мужик, а ты?
— Я остаюсь, — Олег прошел в комнату, — вы идите, я тут сам разберусь.
— Ну сам, так сам, — Водюня выхватил у него из пальцев протянутую бумажку и мигом исчез за дверью. За ним потянулись остальные, последней вышла Люська, оглядевшись напоследок и прикрыв за собой дверь.
— Лера, я не дождался тебя и решил приехать сам, — Олег присел на край кровати, рассматривая меня. — Надо посмотреть…
— Для чего ты приехал, — перебила я его и натянула одеяло повыше, поскольку спала только в трусиках, упорно отвергая всяческие ночнушки, — какого черта ты ко мне приперся? Я даже не спрашиваю, как ты меня нашел, потому что это мне уже по барабану, но вот зачем? — Злость на собственное немощное состояние перевешивала хорошее воспитание, заставляя быть грубой и резкой. — Ну повстречались мы четыре дня, приятно провели время, ну и что, ты мне ничего не должен! Я тебе тоже ничего не должна, я просто случайная знакомая, у которой куча проблем и эти проблемы не нужны никому, кроме меня самой! Уходи, слышишь, я очень прошу тебя — уходи и не возвращайся, потому что…ты видишь, как я выгляжу? Я больна, у меня после
— Ва-ллерия, — произнес он как будто про себя, — Ле-ри-я…
— Проехали, — злость нагнеталась все выше и выше, — уходи! Мне твоя жалость хуже плевка в лицо…дверь у тебя за спиной. И не называй меня так!
— Почему? — Олег был удивительно спокоен, даже как будто радовался, выслушивая мою отповедь.
— Потому что мое имя — Валерия, для хороших знакомых — Лера и никак иначе!
— Тебе не нравится, как я тебя назвал? — он что, издевается?
— Теперь мне все не нравится, в том числе и ты! — Прогнать, прогнать его как можно быстрее! Я с утра и в обычные-то дни выгляжу не самым лучшим образом, а после такой ночи, как сегодня и невозможности даже причесаться и умыться…нет, сейчас мне самой противно на себя смотреть! — Проваливай отсюда, я не хочу, чтобы меня кто-либо видел…и тебя я тоже видеть не хочу!
— Не хочешь? — Олег поднялся с кровати и отошел к стене напротив. — Точно не хочешь?
— Нет! — это была уже не злость, а форменное бешенство.
— Лерия, а ведь ты жалела, что так и не увидела, как я выгляжу на самом деле, — спокойный голос Олега произнес фразу, смысл которой я поняла не сразу. — Лерия, ты слышишь меня?
Лерия? Так называл меня…называли там…в том безумном далеке полгода назад…но это невозможно, еще Дайлерия говорила, что попасть в наш мир из Лионии невозможно, как невозможно поверить в то, что я слышу в этих обшарпанных стенах…
— Лерия? — вопросительно поднятые брови и едва заметная улыбка…
— О… — я запнулась, боясь произнести его имя.
— Орвилл, если ты уже успела забыть, — Олег…нет, теперь уже Орвилл коротко кивнул, представляясь еще раз. — Орвилл Крайден к вашим услугам. Ну что, представление нас друг другу окончено? Ты больше не будешь требовать, чтобы я…как это ты сказала, проваливай? — он снова присел на край кровати, сжимая и разжимая пальцы, — перевернись на живот, я посмотрю спину.
— Зачем? — я еще попыталась огрызнуться, но накал ситуации спал и делалось это чисто автоматически, — для чего смотреть, я и так все могу рассказать, — стащив со стула заколку, я попыталась заколоться ею. — Попробую..
— Давай, я помогу…вот так, хорошо. Не трогай волосы, это сейчас не самое главное, там же ничего не болит?
— Нет, не болит, — как бы так не поворачиваться к нему затылком? Но там этот шрам… а спина болит при каждом движении. — Что ты хочешь делать?
— Ложись ровно, я просто посмотрю еще раз, — теплые пальцы пробежались вдоль позвоночника, который моментально среагировал миллионами иголок, взорвавшихся по всей его длине и затем они стали растекаться по сторонам, а в самом позвоночнике стало холодно и даже защипало кожу. Ощущения сменяли друг друга, я попыталась приподняться, но боль никуда не делась и тут же дала о себе знать. — Плохо…очень плохо… — выдавал он по мере осмотра, — я ничем не могу помочь тебе…здесь не могу! Лерия, я понял, что с тобой, но моих сил не хватает в твоем мире, к тому же я не Лиенвир…это он у нас поднимает всех на ноги. Ты помнишь Лиенвира?