i bea48bc5b4563f46

Admin

Парень растерянно заморгал и выдавил с пяток очередных "ну" вперемежку с "э".

– Ладно, - сказал беловодец, переглянувшись с Габлером.
– Любой труд должен быть оплачен, а тайна сделки есть тайна сделки. Ты другое скажи, мистер: зачем ты нам это сообщаешь? Только про совесть не надо, про моральный облик и так далее.

После короткого молчания вновь раздались скупые "э" и "ну".

– Хорошо, я сам скажу, - не выдержал Арамис.
– От деников ты отказаться не захотел... Ну, не смог, - поправился он, потому что отельмен отчаянно замотал головой.
– Хотя никто тебя искать бы не стал, это они просто запугивали.

А потом, когда эти сивилы ушли, ты включил мозги, вспомнив, что они у тебя есть, и начал прикидывать. И прикинул ты, что вся эта неприглядная история может тебе боком выйти. Парни эти рано или поздно попадутся - ведь не за бутылкой же водки спрятанной они в наши номера ломились, - станут их раскручивать... той же отверткой. Знаешь ведь, что такое отвертка, и как с ее помощью язык развязывают?

Отельмен сначала испуганно кивнул, потом отрицательно помотал головой - и вновь закивал.

– Ну вот. И выяснится твоя неприглядная роль в этой истории. Доказать, что ты брал деньги, может, и не докажут, но осадок, как говорится, останется. А кому нужен служащий, которого в полицию таскают? Нафига нам без фига, когда с фигами до фига, так ведь? Тут же у вас, думаю, нехватки рабочих рук не наблюдается? И найдет твое начальство повод, чтобы тебя убрать. А в другом месте не возьмут. Такие справы, приятель.

Парень совсем понурился и даже, кажется, дышать перестал.

Арамис махнул рукой Крису: "пошли". Вскинул нэп на спину. Подошел к отельмену, похлопал по плечу:

– Ладно, не горюй, мистер. Спасибо, что все-таки сказал. Предупрежден - значит, вооружен, правильно? Не тронут тебя эти парни, не беспокойся, у них другие заботы. И даже не вспомнят о тебе, так что живи спокойно. Иди, работай, а нам давно уже в гости пора. А то выпьют без нас все что можно и что нельзя.

Отельмен робко кивнул и молча вышел.

Но когда Габлер и Арамис покинули номер, оказалось, что он стоит в коридоре отеля, в двух шагах от двери. Файтеры вопросительно воззрились на него.

– Может, ну... это...
– затянул он.
– Ну... эти деньги... Может, с вами поделиться?

– Хорошее предложение, - ответил Габлер, заперев дверь.
– Спасибо. Только нам и свои некуда девать, шахтерские. Так что оставь себе.

– Можешь выпить на них за наше здоровье, - добавил Арамис.

Файтеры поспешили к лифту.

– Пусть подумает, - усмехнулся кросс, когда кабина пошла вниз.
– Бросим Стафл, пойдем в актеры.

– Только сначала побегаем немного, - хмуро сказал Крис.
– И роли получше учить надо: ты этих деятелей сивилами назвал, а мы с тобой сейчас вроде бы тоже сивилы.

– Прокол, - согласился Арамис.
– Хотя, думаю, этому олуху глубоко плевать, кто мы такие.

Когда они забрались в такси, Арамис еще раз изучил схему и назвал пайлоту конечный пункт поездки - станцию подземки со странным хриплым названием "Махабхарата" в десятке кварталов от отеля "Под крыльями Гаруды". Сбросил нужную сумму с оперкоста*, и такси резво стартовало и влилось в поток транспорта, ничуть не ослабший, несмотря на глубокую ночь. Никто их, кажется, специально не преследовал, но такое впечатление могло быть обманчивым.

* Оперкост - текущие расходы, текущий счет.

Пока такси добиралось до этой "Махабхараты", файтеры, не тратя времени даром, продумали предстоящий маршрут и наметили точку финиша. Если за ними продолжали следить, нужно положить конец этой

слежке.

– Раз, два, помчались!
– скомандовал Арамис, едва такси остановилось у тротуара, и первым выскочил в автоматически открывшуюся дверь. Крис тут же метнулся за ним.

Станцию подземки не заметить было трудно - ее белый куб со светящимся изображением крылатого желтого вагона и витиеватой красной надписью "Махабхарата" возвышался на площади за сквером. Файтеры понеслись по длинной аллее, лавируя в гуще ночной публики. Публика, как и на улицах, бродила, стояла, сидела и даже лежала - в траве под деревьями, на скамейках, под скамейками и просто на плитах аллеи, и казалась вполне довольной собой и окружающим.

"Интересные ребята, - на ходу подумал Крис, едва не споткнувшись о кого-то длинного и бородатого, индифферентно вытянувшегося на спине поперек аллеи.
– Небось этой... реинкарнации дожидаются. А если ему, к примеру, на яйца наступить - отреагирует?"

Экспериментировать он не стал и помчался дальше. Если кто-то и обращал внимание на двух бегущих мужчин, то ловко это скрывал. Из кустов доносился звон колокольчиков и монотонный стук, и несколько голосов заунывным речитативом поминали чьи-то хари и какие-то рамы - во всяком случае, именно так почудилось Габлеру.

Бег получался не совсем такой, как обычно, будто за две с лишним недели отпуска Габлер успел набрать килограммов семь-восемь лишнего веса. К ногам словно прицепили груз, и Крис не сразу сообразил, в чем дело: просто Единорог был больше и массивней Нова-Марса, Земли, Эдема-V да и многих других планет. А гигантская гора в южном полушарии, вздымающаяся чуть ли не в открытый космос - именно ей планета Единорог, вероятно, и была обязана своим названием, - делала эту спутницу Карны почти уникальным явлением в Роме Юнионе. Почти, потому что марсианский Олимп чуть ли не вдвое превосходил высотой "рог" Единорога. Да, гравитация тут была побольше - Арамис успел ощутить эту дополнительную тяжесть раньше, когда пришлось побегать и потрудиться, чтобы вернуть нэп Габлера.

Аллея наконец кончилась, и файтеры вылетели на площадь перед входом в подземку. Народу тут было не меньше, чем в сквере, а шума этот народ производил гораздо больше. Пока "минервы" пробивались к дверям, они услышали много всякого. Им пытались всучить самые разнообразные рекламные карды, им предлагали прямо сейчас посетить какие-то местные достопримечательности, принять участие в акциях, сделать ставки, ответить на вопросы, определить номер, сыграть в бербекс и большой дар-фарар (если файтеры правильно расслышали неизвестные названия), угадать мелодию, вычислить слабое звено, попытать счастья в лотерее, позолотить ручку, почистить ауру, внести пожертвования на реставрацию грозящего окончательно упасть Пизанского Тадж-Махала и капитальный ремонт какого-то Провала, "чтоб не слишком провалился"...

Сопровождаемые последним криком в спину: "Красно-желтая горячка через пятнадцать минут, спешите зарегистрироваться, только для своих!", они ввалились в двери станции, и людской поток понес их к эскалатору.

– С глузду съехать можно, - пробормотал Арамис, оборачиваясь к Габлеру.
– По-моему, у них тут у всех мозги набекрень...
– Он поймал гневный взгляд смуглолицего толстяка, топающего следом, и добавил: - А может, так и надо.

– У них!
– возмущенно выдохнул толстяк.
– Понаехали тут на наши головы, з-замкадыши...