И бегемоты сварились в своих бассейнах
Шрифт:
— Вот и ешь, — расхохотался я.
— Я видел в Чикаго, как один тип жевал лезвия. — сказал Райко. — Лезвия, стекла и электрические лампочки, а в конце сожрал фарфоровую тарелку.
Гляжу, а они все, кроме Агнес, уже лыка не вяжут. Ал уселся у ног Филипа и смотрит на него с дурацким влюбленным видом. Скорей бы убрались, что ли.
Тут Филип встает, покачиваясь, и говорит:
— Пойдемте на крышу!
— Давай! — Ал тут же вскакивает на ноги, будто в жизни не слыхивал предложения чудеснее.
—
— Иди к черту, Деннисон, — отмахивается Ал, возмущенный, что кто-то смеет противоречить его кумиру.
С трудом переставляя ноги, они вываливаются в дверь и топают вверх по лестнице. Хозяйка с семейством проживает этажом выше, а дальше уже крыша.
Я сажусь и наливаю себе еще порцию виски. Агнес пить больше не хочет и собирается домой. Райко уже задремал на диване, так что я доливаю себе все, что осталось. Агнес собирается уходить.
С крыши доносится какая-то возня, потом снизу, с улицы — звон разбитого стекла. Мы подходим к окну.
— Должно быть, стакан бросили, — говорит Агнес.
Похоже, так оно и есть. Осторожно выглядываю, какая-то тетка смотрит вверх и матерится. Светает.
— Вот ублюдки! — орет она. — Так и убить недолго!
Лучшая защита — это нападение.
— Заткнись, а то всех перебудишь, — рычу я. — Ступай своей дорогой, пока фараонов не кликнул! — И закрываю окно, как будто вылез из постели и снова ложусь.
Спустя минуту женщина уходит, продолжая сыпать проклятиями. Я тихонько присоединяюсь к ее бормотанию, вспоминая, сколько неприятностей мне успела доставить эта парочка. В Ньюарке они разбили мою машину, а в Вашингтоне меня выставили из отеля, потому что Филипу вздумалось отлить из окна. Всего и не упомнишь, по большей части студенческие выходки в стиле начала века. Едва оказываются вместе, тут оно и начинается, а поодиночке — нормальные ребята.
Я включил свет, и Агнес ушла. На крыше стало тихо.
— Надеюсь, им не пришло в голову сигануть вниз, — сказал я сам себе. Райко уже спал. — Ладно, если хотят, пускай так и ночуют наверху. Мне спать пора.
Я разделся и лег в постель, оставив Райко храпеть на диване. Было уже почти шесть.
2 — Майк Райко
Я ушел от Деннисона в шесть и отправился домой на Вашингтон-сквер. Вокруг стоял холодный туман, солнце едва выглядывало из-за причалов Ист-ривер. Заглянув сперва в «Райкерс» в надежде найти Фила и Рэмси Аллена, я двинулся на восток по Бликер-стрит.
Под конец я был такой сонный, что ровно идти не мог. Поднялся на третий этаж к Джейни, бросил шмотье на стул и подлез к ней под бочок. Кошка скакала по постели, играя простынями.
Глаза
Рядом на полу сидел Фил, тоже в одном полотенце, курил и слушал музыку — Первая симфония Брамса.
— Утро доброе, — сказал я, — дай-ка и мне закурить.
Глянув искоса, Дженни подошла и протянула сигарету. На «доброе утро» она ответила довольно язвительно.
— Черт, — проворчал я, — ну и жара.
— Отлепись от постели и прими душ, урод, — фыркнула она.
— Ты чего это?
— А ничего. Опять траву курил!
— Ну тебя, хватит, — отмахнулся я, пробираясь в ванную. — Какая трава, одно название.
Июньское солнце било в окна, и под холодным душем ощущение было, словно ныряешь в пруд где-нибудь в Пенсильвании.
После душа я тоже завернулся в полотенце и, усевшись в гостиной со стаканом холодного оранжада, стал расспрашивать Фила, куда они вчера ходили с Алленом. Он сказал, что после Деннисона они пошли к Эмпайр стейт билдинг.
— Почему Эмпайр стейт билдинг? — удивился я.
— Кажется, мы хотели спрыгнуть оттуда, — ответил он, — точно не помню.
— Ничего себе.
Мы немного поговорили о «Новом видении» — теории, которую разрабатывал Фил, — а потом я допил оранжад и пошел в ванную надевать брюки. Сказал, что хочу есть.
Пока Джейни и Фил одевались, я зашел в уголок за перегородкой, который назывался у нас кабинетом, и стал перебирать всякое барахло в ящике стола. Пора было начинать готовиться к новому плаванию. Я выложил кое-что на стол, а когда вернулся в гостиную, они уже оделись. Мы спустились по лестнице и вышли на улицу.
— Когда снова в плавание, Майк? — спросил Фил.
— Думаю, через недельку-другую.
— Врешь ты все, — встряла Джейни.
— Вообще-то, — начал он, когда мы переходили площадь, — я и сам подумываю уйти в море. Все нужные бумаги есть, но я ни разу не пробовал. Слушай, как попасть на корабль?
Я в общих чертах просветил его. Фил удовлетворенно кивнул.
— Так и сделаю, — сказал он. — А может так получиться, что мы окажемся в одной команде?
— Запросто, — ответил я. — А ты давно это решил? Что скажет твой дядя?
— Будет только счастлив. Он у меня патриот. К тому же избавится от меня хоть ненадолго.
Идея мне, в общем, понравилась, я ему так и сказал. В плавании всегда лучше иметь верного друга на случай каких-нибудь разборок внутри команды. Волк-одиночка, который вечно держится в стороне, рискует огрести массу неприятностей, потому что невольно вызывает подозрения у окружающих.