И будет вам счастье
Шрифт:
– Теоретически – могла. Но пойми, у нас нет серьезных улик против Влады! Обвинение ей не предъявлено.
– Ладно, а что со Светланой? Ее нашли?
– Нет, – нахмурился Руслан.
Я вскочила со стула и принялась ходить по комнате, заламывать руки и стенать:
– Влада не признается, Светлану не нашли, а что же делать мне? Осталось три часа, потом я умру! Где взять противоядие?!
В этот момент открылась дверь кабинета. Медсестра лично принесла результаты анализов. Мелочь, но настораживает.
Изучив бумагу, Руслан сказал:
– Врачи никаких посторонних
Он замолчал, но я и так знала продолжение:
– По-твоему, я все придумала, да? Ты считаешь, что я сумасшедшая? У меня паранойя, мания преследования?
Капитан стал с удвоенной силой жевать печенье.
– А у Сильвии тоже мания преследования? – не унималась я. – Ведь наши показания сходятся один в один!
После длительного молчания Руслан со значением произнес:
– Науке известны случаи коллективного помешательства…
Отчаяние охватило меня. Как доказать свою правоту, если тебе никто не верит? Что же делать? Надежда умирает последней, но, похоже, сейчас как раз пришел ее черед.
– Ой! – резко остановилась я.
– Что такое? – удивился Супроткин.
– Кольнуло в правом боку! Ой, еще раз! Кажется, началось! Умираю!
– Это печень, – спокойно отозвался жених. – Ты сегодня много сладкого съела?
Я бросила на него возмущенный взгляд: это же надо быть таким бесчувственным чурбаном! Однако боль отступила. Очевидно, мое время еще не пришло.
В этот момент у меня зазвонил телефон, на экране высветился незнакомый номер.
– Людмила Лютикова? – спросил женский голос.
– Я слушаю.
– Это Алла.
Пока я соображала, что за Алла такая, дама пояснила:
– Секретарь Дмитрия Солодкого из агентства «Прайм домашний персонал», помните?
– Конечно, помню! А в чем дело?
– Вас еще интересует информация о Сергее Кисляке?
Я аж подпрыгнула на месте:
– Конечно! Что за информация?
– Сообщу только при личной встрече, – непреклонным тоном сказала Алла. – Приезжайте в «Прайм» через полчаса.
Я зачарованно слушала короткие гудки в телефоне. Что это было? Почему Сергей всплывает именно сейчас, когда мое отчаяние достигло апогея? Знак судьбы, иначе не назовешь. Я рванула к выходу.
– Ты куда? – спросил Руслан.
Пробормотав нечто невразумительное, я выскочила за дверь. Опыт подсказывает мне, что не надо вмешивать милицию в свои дела. Я – сама по себе, а ее хата с краю.
Через полчаса я влетела в «Прайм». Алла сидела за своим столом и красила ногти голубым лаком. Довольно неожиданное цветовое решение, но лак был точь-в-точь такого же оттенка, как ее глаза. Судя по всему, в офисе она находилась одна.
– Что вы знаете про Кисляка? – кинулась я к ней.
Секретарша отставила баночку в сторону:
– Я много чего знаю, но просто так не скажу. Услуга за услугу!
– Согласна! Если это не что-то противозаконное… – Тут я вспомнила, сколько мне осталось жить: – Впрочем, даже если и противозаконное, я все сделаю. Говорите, только быстрее!
– Не беспокойтесь, все в рамках
Блондинка сверлила меня тяжелым взглядом, и я догадалась, что вопрос задан неспроста. Определенно, у нее роман с боссом, девица метила в законные супруги пухлого ловеласа, а я своим враньем спутала ей все карты. Но отступать было некуда.
– Потому что так и есть на самом деле, – уверенно заявила я.
– Но сам Дмитрий Михайлович это отрицает!
Я выразительно подняла брови:
– А вы думаете, будь он женат, сказал бы правду? Сколько вам лет, двадцать четыре? – Выглядела блондинка на все тридцать. – И вы все еще верите мужчинам?
– Но его подчиненные тоже говорят, что в глаза жену не видели! А некоторые люди работают здесь больше пяти лет!
– Подчиненные – народ зависимый. Если они выдадут хозяина, то потеряют работу. Конечно, им выгоднее соврать вам, чем отправиться на биржу труда.
Алла в сомнениях кусала губы.
– У вас есть доказательства? – спросила она.
– Главное доказательство – это то, что он до сих пор на вас не женился, моя дорогая, – ласково отозвалась я.
Конечно, это было жестоко, глаза девушки мгновенно налились слезами. Но я не испытывала к ней сострадания. Если ты готова верить первой попавшейся авантюристке, значит, в твоих отношениях с мужчиной нет искренности, они заранее обречены. Чего плакать по пролитому молоку?
– Мерзавец, подлец, сволочь! Ну я ему устрою! – шептала Алла, вытирая ладонями слезы и размазывая тушь под глазами.
Мне отчего-то захотелось вступиться за толстячка.
– Вообще-то Дмитрий Михайлович заслуживает снисхождения.
– Ничего он не заслуживает! Он негодяй, обманывал меня с самой первой минуты знакомства!
– Есть вещи, о которых тяжело говорить. Как сказать, например, о том, что твоя жена весит двести килограммов?
У секретарши мгновенно высохли слезы.
– Это правда? Целых двести кило???
– Или как признаться в том, что одиннадцать месяцев в году она проводит в сумасшедшем доме?
– Откуда вы знаете???
– Просто я работаю в той самой психиатрической больнице, где Констанция лечится от шизофрении.
– Жену Дмитрия зовут Констанция?
Я кивнула.
– С ней произошла трагедия. Несколько лет назад Констанция была стройной и абсолютно здоровой женщиной, но ее выкрал фидер…
– Кто?
– Фидер – это такой извращенец, который любит толстых женщин и специально их откармливает до чудовищного состояния. Так вот, пять лет назад фидер похитил Констанцию, держал ее в плену и насильно раскармливал. Милиция искала девушку три года, но все без толку. Бедняжку объявили пропавшей без вести. Один только Дмитрий Михайлович не смирился, нанял частного детектива и нашел-таки супругу. Но она была в ужасном состоянии: вес – двести пятьдесят кило, волосы вылезли, сердце еле бьется, ноги покрыты трофическими язвами, диабет… А самое главное – Констанция сошла с ума. А вы бы не сошли, если бы на протяжении трех лет вас откармливал и насиловал извращенец?