И буду век ему верна?
Шрифт:
Парень смотрит с недоброй усмешкой и перестает мне нравиться.
– Это ты меня отшиваешь, что ли?
– Вроде того.
– Ладно. Еще не вечер.
Музыка внезапно меняется, народ сбивается в парочки, я оказываюсь в объятиях Игоря. Он сразу же приступает к решительным действиям: жмется, лапает меня и потеет. Рядом топчется Юлька, наблюдая за мной с озорной улыбкой. Я решительно отстраняюсь, прекращая это безобразие, и тороплюсь
– Все, поплыл мужик, – ухмыляется Женька, кивнув в сторону Игоря, тот провожает меня настороженным взглядом.
– Ему же хуже. – Юлька пожимает плечами. – Фенька мужьям не изменяет, она их меняет каждые полтора года.
Мы устраиваемся за столом, с интервалом в пять минут там появляется Игорь. Увидев его, Стас поднимается.
– Идем потанцуем.
Вряд ли ему в самом деле пришла охота потанцевать, просто решил избавить меня от назойливого кавалера. Я ему за это благодарна. Стиснутые со всех сторон толпой, мы практически не двигаемся. Мы так близки, что мне становится страшно.
– Ты на моей ноге стоишь, – сообщаю я и смеюсь, чтобы скрыть неловкость.
– Серьезно? – голос Стаса звучит хрипло, он облизывает губы. – Танцор я хреновый.
Я улыбаюсь, а чувство такое, словно готовлюсь к прыжку с высоченного трамплина. Хватит ли смелости сделать последний шаг? Музыка внезапно обрывается. Я тороплюсь выбраться из толпы и не сразу понимаю, что держу Стаса за руку. У него горячая ладонь, он стискивает мои пальцы, сильно, до боли, и не замечает этого. Мы не успеваем сесть, как вновь появляется Игорь.
– Извини, танцевать мне не хочется, – говорю я.
– Еще раз увижу рядом – по стене размажу, – говорит ему Стас, играя зажигалкой.
– Я тебя о чем-нибудь спросил? – усмехается Игорь.
– У тебя две минуты, придурок, чтобы сдернуть отсюда.
– Крутой, да? Ну-ну. – Парень уходит.
– Ладно, – нерешительно говорит Юлька, наблюдая все это. – Чего сидеть, как на похоронах? Поскандалили маленько, и будет. Пошли танцевать.
Я решаю, что нам пора домой. Юлька недовольно ворчит, однако вслед за нами идет к выходу. Мы с подругой заходим в туалет.
– Ну и рожа у твоего Стаса, – говорит Юлька, подкрашивая губы. – Как взглянет, сердце ухает в пятки. Где ты его откопала, скажи на милость?
– Я же сказала, муж приставил. Он вообще-то нормальный парень, а смотрит так, потому что зрение плохое.
– Да ну? Между прочим, когда вы друг друга в объятиях держали, видок у вас был будь здоров. Он весь такой… зверюга, одним словом, а ты в его лапах как нежный ангел. Очень эротично. Муж у тебя дурак, прости господи.
Я
– Вы на машине? – спрашивает Женя. – Нас подкинете? Я от Юльки сейчас уже ни на чем не доберусь.
– Отвезем, – говорю я, и мы выходим из клуба.
Недалеко от входа стоят трое парней, Игорь, конечно, среди них.
– Вот черт, – бормочет Женька.
– Игорь, – начала я, но Стас меня перебил:
– Иди в машину.
– Я за Ванечкой, – шепнула Юлька.
Игорь повел плечами, пошел навстречу.
– А вот и наш крутой парень… – договорить он не успевает и оказывается на асфальте, слабо охнув. Друзья ринулись ему на помощь, но вскоре помощь понадобилась им самим. Разлетевшись на приличное расстояние друг от друга, они больше не решаются вмешиваться. Стас приподнял Игоря с земли.
– Я ж говорил тебе, исчезни. Дядю слушать надо.
В последующие три минуты выражение «по стене размажу» приобретает материальное воплощение. Стас бьет Игоря методично, не спеша, будто перед ним не человек, а боксерская груша. Мне хочется выть от ужаса.
Вывалившая из дверей толпа замерла, показался Ванечка, хмуро взглянул, покачал головой и ушел. В неправдоподобной тишине Женькин голос прозвучал по-детски пискляво:
– Стас, с ума сошел, убьешь ведь.
Стас хватает меня за руку, мы идем к машине. Юлька бежит за мной, зажимая рот ладошкой.
Женя выходит возле Юлькиного дома вместе с подругой.
– Ты ж к себе хотел, – говорю я.
– У Юльки переночую.
Как только за ними захлопнулась дверь, Стас срывается с места. «БМВ» он бросил возле дома, в гараж загонять не стал. На ватных ногах я поднимаюсь в спальню. Руки у меня так дрожат, что я не в состоянии раздеться, сижу на кровати и реву. Из ванной появляется Вадим.
– Фенечка, что случилось?
Самое невероятное, что я забыла про Вадима, его появление производит неожиданный эффект, я начинаю орать.
– Я больше так не могу! – кричу я, захлебываясь слезами. – Он сумасшедший, он человека едва не убил, а может, и убил. Выгони его из дома, непременно выгони.
Вадим садится рядом, обнимает меня.
– Успокойся, я с ним поговорю.
Через полчаса, когда я лежу в постели, он идет к Стасу. А я иду подслушивать. Дверь в гостевую распахнута настежь, слова Вадима я слышу еще на лестнице: