И целой вселенной мало! 2
Шрифт:
Посмотрела на него вопросительно.
– Я сегодня столько знакомых повстречал, сколько за последние три стандарта не видел, – пожаловался он. И вдруг выдал: – Стреляй.
Лицо Мадира вытянулось, как и мое.
– Что? – с вызовом глянул на меня ксерк. – Он подал прошение на твою экспроприацию за оскорбление, нанесенное великому вождю!
Мою. Экспроприацию. Как какую-то вещь! Да меня даже Авель так не унижал, пока держал в плену!
– Правда можно? – В моем взгляде было все: и надежда, и страх отказа.
И я
Но мне так хотелось хоть раз подстрелить надоедливого эвтерианца! Это наша вторая встреча, а он меня уже раздражал. Неугомонный тип. Выстрел.
К тому времени лицо эвтерианца уже пропало с гало-экранов, да и его корабль, вставший перед нами, начал довольно резво поворачивать. Его спасли щиты и то, что удар был по касательной.
Ну а после выстрела я спокойно врубила энели и прыгнула. Какой смысл скрываться, когда мы всех оповестили о своих возможностях. Благо «Охотник» вышел из поля дредноута и прыжок не имел плачевных последствий.
Ровно стандартную минуту Рим стоял, глядя в пустоту перед собой.
– Если мы ничего не раскопаем в этой экспедиции, можно будет не возвращаться, – как-то отстраненно произнес он.
Вот в чем я не была уверена, так это в успехе предприятия. Тем более в возможности найти там хоть что-нибудь полезное! Но безопаснее будет оставить ведущего в неведении, поэтому я сменила тему.
– Рим, давно спросить хотела, – чуть замялась я.
– О чем? – Вялый интерес.
– Ты почему с Мэлой порвал? – напомнила о событиях полуторастандартной давности.
– Она с чего-то решила, будто я как наивный мальчик соглашусь участвовать в ее мести после парочки шикарных ночей, – повел хвостом ксерк.
– Действительно, чего это она? – не сдержала собственного сарказма.
– Дело прошлое, – решил проигнорировать выпад ведущий. – Меня больше волнует твоя реакция на субъекта в маске. На первый взгляд уроженец людской расы. Смущают глаза, не похоже на имплантаты, – задумался он.
Я ничем не выдала своего волнения, но мысли судорожно метались в черепной коробке в поисках гениальной идеи. Соврать ему? А смысл?
Правду тоже не скажешь. Ну не готова еще команда наемников к правде.
– Я расскажу, – приняла решение. – Как только Аниса вытащим.
Хуже точно не сделаю. Рано или поздно они все равно узнают. Не мне пытаться разобраться в планах Авеля, но что-то я все же понимаю. И это что-то наводит на определенные мысли. Сдается, вскоре освоенные галактики вспомнят, что такое настоящий ужас.
– Откуда у тебя координаты, ты мне также расскажешь, – жестко усмехнулся ведущий. После чего молча развернулся и вышел.
Не прошло и пяти стандартных минут спокойного
Если предположить, что я знаю источник оружия тех же эвтерианцев, закрадывается нехорошее подозрение о появлении в этой части Вселенной собственного корабля. Причем мак-бады, которые перламутровые приобрели у Авеля, с трудом можно назвать передовой технологией. Он что, музей ограбил?
Да, конечно, для обжитых галактик даже мак-бады являются чем-то за пределами фантастики. Но не для тех, кто создавал это оружие. Вообще все, что я видела, ничем, кроме как старьем, не назовешь. Либо старье, либо брак. Тут-то я и задумалась об «Охотнике».
Вырисовывалась интересная тенденция, по которой Авель даже и не думал снабжать местных разумных чем-то действительно стоящим. А ведь и мой корабль не просто так у нормов появился. Занятно, что они даже понятия не имели, как оживить судно. Выходит, он с изъяном. Но с каким? За все время, что я являюсь его пилотом, в работе корабля не случилось ни одного сбоя. Вообще.
Тогда для чего Авель отдал вполне рабочий, боевой корабль, напичканный до отвала энели? В чем подвох?
Но даже столь животрепещущие размышления не смогли затмить переживаний о тане Анисе. Не ожидала, что так к нему привяжусь. И именно эта привязанность гнала меня в одно из самых опасных мест во Вселенной.
Что бы я там ни говорила, а Рим не зря пытался мне мозги вправить. Единственное, что я достоверно знала о древнем кладбище, так это координаты. Все остальное покоилось в глубинах памяти, надежно запертых в разделе под названием «ненавистные уроки истории». Историю, в особенности историю человеческой цивилизации, я недолюбливала.
Вялое течение мыслей прервал тихий голос, заставивший меня вздрогнуть.
– Можно? – приблизилась шерга.
Началось паломничество к бедному несчастному пилоту.
Я лишь плечами пожала, что Мэла восприняла как дозволение присоединиться. Само собой, мне была интересна причина ее прихода, и я не преминула воспользоваться даром эмпатии. Лучше бы я этого не делала. Чуть не захлебнулась в потоке ее безразличия. Пустая. Перегоревшая.
Пол стандартных часа мы молчали, разглядывая отсветы бликов от приборной панели на стенах. Я, как всегда, сидела в темноте, превращенной сиянием приборов в полумрак.
– Спасибо, – еле слышно выдохнула Мэла, разрушая тишину.
Всего одно слово поставило меня перед дилеммой. В силу произошедшего за последние стандартные часы моя истинная натура была готова хладнокровно послать всех, желающих поучаствовать в задушевной беседе. Как оказалось, у меня проблем не меньше, причем намного более глобальных, чем у всей команды, вместе взятой. Но эмпат во мне не позволил смалодушничать, напомнив, как погано было когда-то мне самой.
– Ты здорово меня подставила, Мэла. – Прямой взгляд шергу не смутил.