И что теперь?
Шрифт:
– Ладно, вы езжайте, а я…
– Постой, а как же ты?
– Я пойду домой, – сказала Юля и, помахав Оксане ручкой, развернулась и пошла в сторону остановки.
– Почему ругаетесь? – когда тронулась машина, спросила Оксана у Артура.
– Наябедничала?
– Нет, по-дружески пожаловалась. Ну и что случилось?
– Да ничего. Она ведь тебе не сказала, что опять встречалась со своим бывшим.
– С Мишкой?
– Ну да. То придет поздно, то пахнет табаком, то… В общем, я не стал ждать и решил уйти.
– Глупости, она же тебя любит.
– Любила, а не любит. Это разные вещи.
– Порой вы такие глупые, мужики, и чего вам не хватает?
– Сама ведь тоже развелась. Поэтому зачем учишь жизни?
– Я тебя не учу. А с Виктором я сама виновата, так получилось.
– Вот и у меня, похоже, также получается. Все, приехали, сейчас помогу поднять. Ты будешь дома рисовать или это так, для интерьера?
– Рисовать. У меня вторая комната свободная, и света много, заказ сделали. Надо оформить один коттедж, заказали пять картин с видами старого города.
– Это хорошо, будут свои клиенты, может, потом бросишь училище и станешь вольным художником.
– Может, думала над этим, но все время дома сидеть тоже скучно, а в училище все же люди. Давай я открою дверь. Не тяжело?
– Нормально, придержи только вот эту коробку, а в ней что?
– Это для красок, кисточек и еще всякой мелочи. Заноси сразу в соседнюю комнату. Да не снимай обувь, так проходи.
10. Будь ты проклят!
– Спасибо, оставь прямо там, я после все приберу и установлю. Хочешь чай? Или могу пожарить картошку, будешь?
– Не откажусь.
– Тойда мой руки и проходи на кухню, я быстро, тогда вместе и поужинаем. У меня еще есть соленая капуста, сыр и… – Оксана посмотрела на пустой холодильник, вот что значит жить одной. – И больше ничего.
– Спасибо, больше и не надо. Может, почистить картошку?
– Давай, вот ножик, вот картошка. А я переоденусь.
Через полчаса уже было все готово. Зазвонил телефон.
– Да, он у меня, я его картошкой кормлю. Что ему передать? Ладно, – Оксана отключила телефон. – Сказала, что пошла к какой-то Нюре или…
– А, есть такая, за рекой живет. А ты все так же одна живешь?
– Да, выбирать не приходится. Хочешь составить компанию? – пошутила Оксана.
– Ну…
– Спасибо, но якак-то уже привыкла одна.
На сковородке зашипела картошка, сразу потянуло приятным запахам. Минут через пять Оксана положила лавровый листок и прикрыла крышкой.
– Сейчас будет готово. Не спешишь?
– Нет, до утра свободен.
– Потерпи, еще минутка и все.
После обильного ужина захотелось вытянуть ноги, Артур никуда не спешил, а Оксана не пыталась его выпроводить. Почти час просидели в зале, Оксана смотрела на мужчину. А ведь в институте она с ним встречалась и даже целовалась. Артур подсел к ней поближе и, взяв ее руку, стал целовать. Было приятно. Но в правилах Оксаны было прописано не флиртовать с женатыми мужчинами. Но теперь это стало трудней, и ее прожектор, который охватывал все пространство, с каждым годом все сужался, и скоро он превратится в тонкий луч лазера.
– Артур, ты милый, и это было уже давно. Остановись, – но он не остановился, а потянулся дальше к ее плечу. –
– Мы разводимся, – оторвав губы от поцелуя, ответил он.
– Это не повод, чтобы предаватьее, так нельзя.
– А она.
И тут Артур повалил Оксану на спину и, прижав словно игрушку, стал раздевать. Она дернулась, но сильные руки вцепились ей в платье и, уже отрывая пуговицы, стали снимать его с нее. Оксана взвизгнула. Нет, не от страха, а от отвращения, что ее вот так, словно проститутку, стали тискать. Она задергалась, перевернулась на живот и постаралась встать, но тут же упала под весом его тела.
– Прекрати! Прекрати! – закричала она, а он уже тянул платье ей через голову.
Лифчик соскользнул и грудь выпала, стало стыдно, что вот так, а после затрещала ткань ее трусов. И только теперь она осознала, что он хочет ее изнасиловать. Точно так же как Игорь, а после Борис. Она завизжала, запиналась и, проклиная, еще раз попробовала сбросить ненавистного человека.
Оксана никогда не умела драться, даже с девчонками в школе проигрывала эти бои. Артур закрутил ей руку за спину, стало больно, она замерла и, поняв это, он быстро раздвинул ее ноги. Ткнул пальцем, словно проверяя, все ли на месте, через секунду вошел в нее.
За болью пришло отвращение и какая-то безысходность. Она не могла ничего сделать, стоило ей дернуться, как Артур сильней заводил руку за спину, от чего становилось трудно дышать.
– Да будь ты проклят! – вспомнив, как она проклинала Бориса, Оксана стала громко перечислять, что она ему желает на будущее. – Пусть отсохнет твой хрен, пусть болит и ноет, словно твой гнилой зуб. Проклинаю тебя и твое семя, от которого ты сам заразишься.
Он затрясся, и Оксана замолчала. Еще будет время все припомнить, и тогда она отыграется. Все вспомнит, все. В паху стало горячо, а после как там, в подъезде, тот уголек, что всегда тлел у нее в утробе, вдруг вспыхнул и обжог. Оксана завыла от боли, что шла изнутри. Она прогнулась, затряслась, а он все долбил и долбил ее. Лучше бы он этого не делал. Артур сам поджег шнур от бомбы и сам запихал свой член в эту адскую машину. Оксана задергалась, завизжала, а после, рыча, затряслась. Оргазм обрушился внезапно, словно это был ураган, он сносил все на своем пути. Она не ощутила боли, вырвала руку, вцепилась ему в лицо. Теперь уже он визжал, лучше бы он молчал. Оксана отшвырнула его в сторону, подбежала к трюмо, схватила баллон с лаком для волос, которым изредка пользовалась. И пока поднимался Артур, она зажгла зажигалку, которую использовала для ароматических свечей. И направив баллон с лаком прямо на мужчину, поднесла зажигалку.
Адское пламя, словно огнемет, устремилось в его сторону. С грохотом падая, он вылетел в коридор, но Оксана не отставала.
– Проклинаю тебя! Проклинаю!
Кричала она, направляя пламя ему в спину. Вспыхнула куртка, которую он каким-то чудом уже надел. Пальцам стало горячо, и Оксана отпустила его. Пламя, последний раз плюнув, погасло.
– Вон! Вон! – орала полуобнаженная женщина.
А он, испугавшись этой бестии, на ходу натягивал штаны.
– Убирайся, а то подожгу! – и опять нажала на распылитель лака, который большой струей охватил Артура. – Подожгу!