i d16b417345d62ea9

Admin

– Ну, я так понял, что ты, мой друг, купаться не передумал?
– саркастически начал старшина, кивая на дядю Фёдора.

– Так я и не хотел вроде, - попытался откреститься от своего первоначального желания ефрейтор.

– Надевай каску, бронежилет. Коваленко - наблюдать. И вперёд, на ту сторону озера. Разведчик.

*********************************************************

– Товарищ прапорщик, - заныл Федя, - Раздеться можно? До трусов?

– Можно Машку за ляжку, - выдал старшина, - А в армии: "Разрешите? товарищ старший прапорщик! Или мичман", - на долю секунды помечтал Грязнов о бескрайнем просторе волн океана и песке пляжа с пальмами,- Раздевайся, - смилостивился

он. Вид бравого Феди босиком, в бронежилете, каске, с автоматом и запасными магазинами к нему не оставил равнодушным никого, включая лошадей и собаку. Бондарь оглядывался на водителя, саркастически улыбаясь, что не укрылось от глаз Грязнова.

– Собачник, а ты что лыбишся? Бегом сюда. Пойдёшь за ним через воду с собакой. Коваленко - поменяй его в прикрытии, - теперь на одного веселящегося стало меньше, а на одного раздетого больше. Две пары синих трусов гармонично пытались отразиться в колыхающемся зеркале озерка. Немотря на серьёзность ситуации стрелок тихо давился смехом, услышав комментарии связёра с рацией.

– Стриптиз на природе, мля!
– оскал двух рож из-под касок предвещал в будущем необратимую месть на заставе, для тех кто был одет, но старшина свёл к ничьей молчаливое противостояние амбиций.

– А вы что без касок и бронежилетов ухмыляетесь, там, в кустах! А ну живо кинули железо на плечи, а каски на мозги! Шевелись, а то уррою до позвоночника.

Первым забрёл в воду ефрейтор и стал осторожно погружаться. Когда вода дошла до пояса, то он пошёл вдоль берега, тщательно прощупывая босыми ногами дно водоёма. Бондарь подождал пока ефрейтор не отойдёт от него на шесть метров и также осторожно двинул за ним, но по колено в воде. Ищейка полакала на ходу воду и бодро потянула поводок в сторону скального выступа, за которым скрывался провал внутрь горы. Коваленко держал верх, стрелок тыл и подходы, старшина внимательно наблюдал за продвижением своего авангарда. Наконец Федоренко заглянул за выступ, забредя по шею в бурлящую воду и почти добравшись до падающих струй водопада.

– Ну, что там?
– торопил старший тревожки.

– Дыра, тащ прапорщик, в рост, или выше! Широкая! Змей не видно, но лучше сапожки надеть! Бондарь иди ближе!
– солдат щурился и фыркал от разлёта брызг сыпящихся на него со всех сторон. Поднял автомат над головой и держал стволом в сторону пещеры, прикрывая подход Бондаря с собакой по мелководью берега. Маленький камешек слетел сверху и стукнул водителя по стальному шлему, заставив в испуге присесть в воду по самый кончик каски, так что над поверхностью остались лишь две вытянутых руки с автоматом.

– Коваленко, мля! Спишь!

– Маленький, падло, не разглядел!
– виновато оправдывался Петруха

– Федя - вылазь! Бондарь держи с собакой вход!
– Грязнов заботливо собрал солдатскую одежду и пошёл по краю озера к Бондарю, что страховал непонятный расщелок в подземелье. Пока одевались и обувались, старшина прикрывал своим складником обоих пограничников. Ствол автомата смотрел в темень неизвестности, но целиком расщелину разглядеть было трудно, выступ закрывал, отрезая бойцов от возможного нападения со стороны пещеры, и, в тоже время мешал тревожке полностью оценить и разглядеть свою находку. Виктор Иванович не спешил, он захватывал свой плацдарм, шаг за шагом подстраховываясь и оберегая людей и животных от любой опасности. За долгие годы службы он понял, что всё можно отремонтировать, найти, заменить и поправить, а вот солдата восстановить быстро невозможно. Потеряешь хоть одного, и будет так плохо, как будто потерял кусок себя самого, души и сердца. Поэтому осторожно, не спеша с оглядкой и расстановкой, по рубежам. Вон лейтенант с майором видно поспешили,

и где теперь они? Так, что будем оставлять знаки, проверяться и докладывать о каждом шаге, чтоб потом следы хоть смогли найти.

– Коваленко - связь, - но прежде чем прапорщик успел доложить и испросить разрешения на продвижение вперёд он пустил собаку Бондаря к входу.

– Санта - Ищи!
– инструктор отпускал пятнадцатиметровый поводок, пристёгнутый к ошейнику овчарки по мере её углубления внутрь горного тоннеля. Когда брезентовый ремень натянулся и закончился - легонько дёрнул, - Санта ко мне!
– псина вернулась пыльная, довольная и без признаков тревоги на умной и языкастой морде. Крутнулась возле левой руки Бондаря и ранее, чем он успел укоротить поводок, снова, сама метнулась за уступ и уселась так, что было видно только её улыбающуюся клыками мордень и стоящие торчком уши.

– Мина, товарищ прапорщик!
– ляпнул, не подумав, собачник. И тут же убрался за выступ, ожидая разрыва.

– Где?

– Санта нашла что-то! Села возле находки!

– Ну и что нашла?

– Не видно, скала закрывает!

– А что ты орёшь - мина, Бондарь? Глаза раззуй! Не рванула же ещё пока! Понабирали в армию детей, а игрушки настоящие дали, - бурчал старший по возрасту и званию с опытом, отодвигая "эсэсовца" и осторожно высунулся из-за камня. Бережёного и в горах бережёт.

– Фух! Кто помогал поисковой группе собираться?
– Грязнов вернулся за выступ, разглядев что-то у собачьих лап.

– А что?
– спросил Федя, нарываясь на неприятности и ёрзая ногами в мокрых трусах под сухими ХэБэшными брюками афганки.

– Хрен съел на что? Ты помогал?
– рыкнул прапорщик, восстанавливая подчинённость.

– Ну я?
– не понял своей вины ефрейтор.

– А иди сюда! А ну, глянь, возле Санты, не их верёвка лежит из альпинистского снаряжения?
– Юрка понял - можно отличиться и галопом скаканул к старшине. Высунулся, оглядел сидящую Санту и веревку, лежащую у её лап. Репшнур вёл в пещеру, и в него, по всей длине, была вплетена оранжевая нить. Точно такой же моток грузили в шишигу, когда везли лошадям воду на водопой по заказу Зуба. Водитель мыльницы ещё обратил внимание, что край шнура вымазан в зелёную краску, которой красили стены взлётки на заставе весной перед проверкой. На белом полотне круглого конца явственно грязнились зелёные пятна высохшей краски.

– Точно, вон на ней наша зелёнка, как со стен на центральном проходе, видно в каптёрке вымазали, когда банки на место ставили после покраски стенок.

– Ну, вот Бондарь, а ты говоришь мины. Сторожите эту дыру. Собаку вернуть. Коваленко - давай гарнитуру.

– Я - четвёртый под двести семнадцатом. Залив ответь!
– застава отозвалась голосом одного из Боек.

– Залив на приёме! Приём!

– Прочёсыванием местности и наблюдением обнаружил репшнур из снаряжения пропавшей поисковой группы, закреплённый перед входом в пещеру и уходящий внутрь тоннеля. Прошу разрешения на поиск внутри горной выемки с целью выяснения нахождения пропавшей ПРГ. Собака чётко берёт след внутрь пролаза. Признаков опасности не наблюдаю. Как понял? Приём?

– Четвертый! Я первый Геркулесового, - взял микротелефонную трубку в свои руки комендант участка, - оставить снаружи двух бойцов с рацией. Им в пещеру не заходить, ни под каким предлогом, даже если вас там привалит на хрен. Ждать резерв комендатуры и тревожку с Фирюзы. При малейшем намёке на опасность - покинуть лаз и охранять вход снаружи. Как понял? Приём?

– Вас понял, снаружи седьмой и пятнадцатый с запасной триста девяносто второй! До связи!

– Сеанс каждые тридцать минут! До связи, - напомнил глава Геркулесового.