i d16b417345d62ea9
Шрифт:
– Что это, витамины?
– спросил майор отправляя ложкой в рот очередную порцию перловки с мясом.
– Федя матерится: этих камней полно в песке у реки, а тяжёлый и кривой, как железо - Грязнов не обратил внимания, как вытянулись лица у обоих офицеров, его больше занимала вторая башня. Оба хорошо помнили предсказание разведчика и воспоминания о солнечной Якутии. По тому как перестали есть лейтенант и майор, старшина понял что, чтось произошло после того, как он грюкнул о патронный ящик за которым проходил ужин свой камень-сюрприз.
– И много там такого, железа?
– осторожно спросил Марков .
– Ну, кучи четыре уже отсеяли, пока песок собирали для раствора на кладку.
Отмытый
– Твою мать! Неуж-то вправду золото?
– в импровизированной столовой первой башни утихли обыденные разговоры. Спрятаться в тесноте было просто негде.
– Похоже на то. Надо завтра отправить на экспертизу в Союз, - дядя Фёдор ошарашенно смотрел на металл размером с четвертину его кулака. Юрку поздравляли, хлопали, обзывали старателем, миллионером, золотоискателем и конечно шутили.
– Ну, готовь дырку на афганке, как минимум под орден трудового красного знамени, - ржали пограничники. Федя посылал, смеялся, улыбался, но золотая лихорадка начала потихоньку захватывать его мысли и серое вещество в черепной коробке. Старшина и тут отметился.
– Слышь, ефрейтор, спи спокойно, завтра проверим, може то и не золото, а олово вовсе, - опечалили и подлил масла в огонь, мечтаний солдата Грязнов, - Я тут, с тобой рядом лягу, чтоб утречком вместе и сходили, - сказал старшина и подвинул чужие спальники от мешка дяди Фёдора.
Спал Федоренко плохо, даже можно сказать, что и совсем не спал. Юрке до животного зуда захотелось рвануть среди ночи вниз, к реке и как следует пошарудеть в тех огромных кучах с "гравием", что старшина планировал использовать для заливки раствором "ступенек" нормальной лестницы ведущей по галерее из первой башни - во вторую. Куч с золотонесущим щебнем всё-таки было шесть, все по грудь ефрейтору и расположенные вокруг корыта, в котором водитель шишиги замешивал раствор для каменщиков. Утром все встали без обычной процедуры подъёма и индивидуальной побудки, уставшего за прошлый день личного состава.
Добровольцев , что хотели "помочь" Феде месить цемент с песком набралось больше чем надо. Но прежде чем народ кинулся за золотом пришлось маленько пострелять и Мельхем, который трудился на стройке, как негр тоже получил свой кусочек счастья, правда, не без повреждений.
+++++++++++++++++++++++++
Ресурсы истребованные поисково-разведывательной группой , что зависла непонятно где, росли с каждым потраченным на них часом. В депеше отправленной московским полковником было предложение по закрытию объекта "источник" путём подрыва пещеры и перекрытия, таким образом, прохода ведущего в Иран. Предложение имело в себе рациональное зерно потому, как снимало головною боль о поддержании боеспособного подразделения оторванного от основных сил пограничного округа. И начальник войск КСАПО начал рассматривать эту возможность, как основной вариант развития событий. Ему хватало заморочек с приграничной зоной ответственности в Афгане, гда работали мотоманевренные и десантноштурмовые группы двух округов. А огонь войны не утихал , несмотря на поражения боевиков, а только разгорался. Количество и качество бандформирований в приграничной полосе не уменьшалось. Несколько раз возникали ситуации когда моджахеды напрямую пытались нанести удар по совествкой территории Тукмении или Таджикистана. Поэтому и приказал начальник войск КСАПО готовить основной вариант уничтожения прохода в случае непредвиденных осложнений, что могли последовать из-за его "изучения" вооружёнными пограничниками. Нервов в огонь рассуждений добавил заместитель по тылу, когда принёс на утверждение приказ о списании ресурсов потраченных
– Оставь приказы до завтра. Надо подумать, - сказал генерал-лейтенант полковнику и тот, испросив разрешения, удалился. Без санкции Москвы объект уничтожать было опасно. Однако можно было создать такие условия, при которых уничтожение объекта и его консервация были бы единственно верным решением и принимать такое решение пришлось бы из-за скоротечности развития ситуации на месте, быстро и оперативно. Но сначала надо было прощупать мнение центра.
Осложнения с Ираном были невыгодны для СССР. Виновного по головке не погладят. А камней преткновения могло возникнуть огромное количество. Не дай бог найдут там полезные ископаемые, или археологические артефакта для истории и науки! Как тогда делить эту чёртову гору между странами и единый пещерный комплекс, что ведёт непонятно куда? А если, не дай бог, это НЛО? Страшно подумать, что будет твориться, так и головы можно лишиться. А если утечка информации?
Постепенно в у начальника войск округа начал складываться основной и два запасных плана, которые идеально перекрывали вероятные потери, были взаимозаменяемы и легко перетекали из одного в другой. И в то же время показывали всем, что руководство округа прилагало все видимые и возможные усилия для выполнения приказа Москвы. Однако же главной форсмажорной нотой Згерский поставил уничтожение пещеры. "Нет объекта и нет проблемы",- вспомнил он фразу приписываемую вождю всех времён и народов. Эта формула требовала основательной подстановки специальных условий. Такие вещи можно было совершать только совместно с руководством разведки и по согласованию с особым отделом.
Старшине до таких высоких материй дела не было никакого. Его сейчас больше всего интересовала проблема - куда выбрасывать мусор?
На следующий день ПРГ разбудил вопль дозорного. Разбуженные пограничники с оружием в руках кинулись к ограждению башни и наверх, где была наблюдательная площадка.
– Чабана волки режут!
– орал Вася, удерживая Арта, - стрелять надо! Порвут мужика!
Внизу, правее нижней башни, стая волков окружила на мелководье реки овечью отару и методично резала баранов и овец, нападая на гурт с разных сторон, куда не успевал добежать охраняющий животных пастух. Хранитель овец не мог поспеть за согласованными действиями более чем двух десятков зверей. И бросал в хищников камни, над сбившейся в плотную кучу отарой, стараясь хоть как-то отвлечь их от овец. Мельхем, увидев фигуру с палкой и двустволкой в руках, перемахнул через каменную стену и кинулся вниз по склону, рискуя поломать себе ноги.
– Дедааа! Дедааа!
– орал он на бегу, прыгая с камня на камень.
– Файзулла, ну?
– татарин прилип к окуляру оптического прицела, выцеливая быстрые силуэты, а дядя Федя переживал, прилаживая рядом свой ствол.
– Не, шустрые волчары, до них метров четыреста, надо ближе и из автомата очередью, - снайпер водил СВДэшкой за скачущими внизу мохнатыми хищниками и никак не мог выбрать момент для выстрела.
– Вася, спусти Арта! И за мной все ВПБГэсники и Швец с пулемётом! Только осторожно по камням, пля!
– дважды командовать не пришлось.
– Бах! Бах!
– гулко лупанула внизу двустволка, один из волков забился в агонии, окрашивая воду и брызги вокруг себя в красный цвет. Стоящие по шею в реке овцы сбились в плотный круг, из которого волки абсолютно безопасно вырывали то одно, то другое животное. Крики обезумевшей домашней скотины, привыкшей к уюту безопасных горных пастбищ и редким набегам леопардов, метались у подножия горы, сея панику и страх. Стая методично уволокла около десятка овец и ягнят, и теперь учила молодняк в полной безнаказанности своей охоты.