И да убоится жена
Шрифт:
– Да, его сейчас привезут, Наталяванна...
– Хорошо, проводите товарищей и оттуда позвоните Тофику в ДК, Пусть, она взглянула на часы, - пусть через час приведёт Магеррамова. Хоть пообедать успеем. И Юркевскому скажите, он у главного механика, чтобы пообедал и вернулся.
А пока Наталья Ивановна вновь обратилась к своим пометкам на листе синьки с выкопировкой карты района и участка размещения буровой №1105. Её карандаш чиркал новые стрелки и вопросительные знаки, стирая некоторые из старых.
В приоткрытую
– Визивали, таварич слэдоватэл?
– Да-да, заходи, Карен... Садись... И скажи мне, чем кончилась ваша с Ибрагимом игра в нарды в ту ночь, когда пропал Ширинбек?
Аракелов, узнав о срочном вызове к следователю, ожидал услышать от неё любые, самые заковыристые вопросы, но про нарды?? Поэтому первой мыслью было:"Ар-ра, дура, что ли?", но вслух его встречный вопрос прозвучал гораздо дипломатичнее:
– А что?
– Разве я непонятно спросила? Хочу знать, кто выиграл, с каким счётом...
– А зачэм, э-э?
– Аракелов пытался уловить связь между нардами и пропажей Ширинбека, и потом, не в его правилах было признаваться каждому "встреченному-попереченному" в своём сокрушительном проигрыше этому "кяндчи" (деревенский житель, пренебрежит., азерб); oбида от поражения будет точить его по крайней мере до реванша.
Наталья Ивановна машинально переняла его интонацию:
– Надо, э, надо, Карен-джан...
Какого армянина не подкупит такое обращение:
– Ну, он выгрыл... Ибрагим..., - он тяжело вздохнул, - пят - нол, да...
Большакова сама была любительницей этой популярной в Закавказье игры, и быстро прикинув, что по продолжительности пять партий должны были занять не менее полутора-двух часов, сняла один из своих вопросов на синьке.
– Так два часа и просидели за нардами или Ибрагим отлучался куда-нибудь? На полчаса, на двадцать минут, или даже пять минут?
Аракелов немного подумал, вспоминая, потом широко улыбнулся и сказал:
– Вспомнил , Наталяванна, конечно, отлючался, минут на два-три, - он понизил голос как-будто сообщал великую тайну, - по-маленки ходил... за угол наша стансии, потому что уборни далеко, а ветер силни был... Я точно знаю - вместе с ним ходил... Ещё он удивлялся - ара, куда механик машин угонял, сварочни машин... Потом дядя Коля приезжал, время спрашивал, Ширинбека спрашивал... Я вчера рассказал ваш помощнику. А когда дядя Коля уехал, уже САГ здесь стоял, Ибрагим тоже свой дело делать поехал, сначала под буровой пошёл, всё проверил, потом поехал...
– А куда, не сказал случайно?
– Сказал, когда пят-нол случайно выгрыл... Он вобче злой чалавек... Мне говорит: "Раз проиграл, иди около рации сидись и в будке печку топи, если меня вдуруг будут звать, узнавай, что надо, а я скоро вернусь - со вчерашни дня на 310-й платформе рыба лежит и колада... Отвезу - приеду... Днём где я
– А когда вернулся?
– А часа через два, уже будка тёпли был - я печку топил, но его никто по рации не звал, и мы до утра спали...
Вошёл Алиев, и Наталья Ивановна протянула ему исписанные листы:
– Исмаил, оформите это, пожалуйста, как дополнение ко вчерашнему протоколу допроса свидетеля Аракелова... Спасибо, Карен, Вы свободны.
– Да здрастит свобода, - не удержался Аракелов, кивнув головой, а показалось - ушами, на прощанье.
Следователи уже собрались на обед, когда появился шофёр автобуфета. Наталья Ивановна уточнила у него время обслуживания интересующей её ветки эстакады в ночь с прошлого вторника на среду и о попутном пассажире на обратной дороге.
Во время долгожданного обеда, который им с Алиевым подали, как особо уважаемым гостям, в кабинете заведующего столовой, Большакова, вопреки своим наклонностям истинной гурманши, перебирала в уме возможные варианты дальнейшего следствия и уточняла рабочую версию преступления. Чем их кормили в обед, она выясняла у Исмаила Алиевича уже поздно вечером, за ужином.
А пока, вернувшись в кабинет, Наталья Ивановна опять зарылась в свои записи, выстраивая всё более логичную схему. Оставалось выбрать из двух зол... большее и, главное, доказать преступнику его вину и неотвратимость признания.
В назначенное время в дверях показался участковый милиционер Тофик Мамедов с неестественно оттянутой назад левой рукой. Правую он приложил, как положено, к козырьку и доложил:
– Товарищ старший следовател, нарушител рыбного дела..., - он не мог себе представить, за что ещё может понадобиться рыбак следователю прокуратуры, - адмирал... то ест Ибрагим Магеррамов доставлен..., - и потянул левую руку вперёд, - давай, захады...
Стало видно, что Тофик наручниками связан с Ибрагимом, и теперь оба оказались в кабинете. Наталья Ивановна рассмеялась. Действительно, очень смешно выглядела эта пара в связке - казалось, что упитанный Ибрагим, не менее, чем вдвое превышающий по весу и почти на голову выше своего "ведущего", мог бы запросто раскрутить его на цепочке над головой и запустить куда подальше.
– Слушай, Тофик, ты сам сказал, куда он, дескать, здесь денется, а тогда наручники зачем? Сними, пожалуйста... И подойди сюда.
– Инстурукси, Наталаванна, - объяснил он, открывая замки. Затем сунул наручники в карман своих галифе и подошёл к Большаковой. Она с минуту нашептала ему какие-то распоряжения, и он, ответив "есть" и задумчиво поглядев на Ибрагима, подвинул стул к двери кабинета и сел там, еле доставая ногами до пола..
– Садитесь, Магеррамов, - она по всей форме представилась и, перейдя на азербайджанский язык, провела вводную часть допроса. Затем пошли вопросы по существу.