И это пройдет…
Шрифт:
Сентябрь 2001 год
Дождик стучал по оконным стеклам, иногда пробираясь в комнату через плохо закрытую форточку. На подоконнике красовались малиновые астры, которые Мирина мама привезла в воскресенье из деревни вместе с большущей корзиной антоновских яблок. Мира и Аня сидели над ней, с тоской поглядывая на желтые бока наливных громадин, им предстояло перечистить больше половины. Мама собиралась варить варенье. На столе уже стояли ровные ряды блестящих стерилизованных банок. А в шкафчике под подоконником уютно устроились соленые огурцы, квашеная капуста и лечо. Сезон заготовок был в самом разгаре. Аня с мамой в эти выходные тоже ездила на овощную базу за перцами и помидорами-сливками, а потом весь вечер крутила их через мясорубку. Готовить девочке всегда нравилось. Особенно в те моменты, когда мама решала испечь торт и брала ее в помощницы. Тогда
— Мир, а вы компоты с целыми яблоками не делаете? — спросила Аня.
— Мама с рябиной любит, там надо дольками, — ответила Мира, вырезая помятый бочок, — а вы?
— Бабушка целыми, а мама вообще сушит, но это жуть, пока нарежешь дольками. Мне кажется, я пол августа провела с ножом в руках, — потирая нос, ответила Аня. — Вот ты мне можешь объяснить, зачем мы постоянно солим, парим, квасим? Неужели нельзя купить?
— Ну поди да купи, много у тебя денег-то? Мы вон всю прошлую зиму на картошке да на огурцах солёных просидели, — пожала плечами Мира.
— А у нас полопались банки с вареньем из черной смородины, — хихикнула Аня, — так бабушка их в самогонку решила перегнать, такой запах стоял, словно в винном погребе.
— У меня папа наливки ставит, а потом к мужикам на работу носит, но они вкусно пахнут, — удивилась Мира.
— Мир, может видик включим? — с надеждой спросила Аня. У Мирославы было полно кассет с диснеевскими мультиками.
— Только не «Титаник», — взмолилась подруга.
— Давай «101 далматинец посмотрим»? — не унималась Аня.
— А яблоки кто чистить будет? — с сомнением спросила Мира.
— А мы с собой их в комнату возьмем, в таз очистки будем складывать. Мы с мамой так делаем, когда крыжовнику носики и хвостики обрезаем, — быстро нашлась Аня.
— Ну ладно, давай, — пробурчала Мира, — ты тащи тазы, а я сейчас включу кассету.
С этими словами она выскочила из кухни. Аня пошла в ванную, в голубом капроновом тазике, который она собиралась взять, спала пушистая полосатая кошка.
— Эх, Мотя, придется тебя достать отсюда, — аккуратна поднимая ее за лапки, сказала Аня. Она обожала кошек, у нее у самой дома жил дымчатый кот, хвост которого постоянно торчал трубой. Когда девочка играла на фортепиано, он забирался на клавиатуру и прохаживался между ее руками. Кошка недовольно мяукнула. Аня погладила ее по пушистой мягкой спинке. Та покосилась на нее медовым глазом, села на пол и начала старательно вылизывать то место, до которого девочка только что дотронулась. Аня рассмеялась, взяла таз. Все его дно было усыпано мелкой шерстью. Аня включила воду, неожиданно вместо крана плеснуло из душа. Холодные капли полились ей за шиворот. Кошка, на которую попал нежданный дождь, взвизгнула и пулей вылетела из ванны. Аня тоже фыркнула. Неожиданный полив ее раздосадовал, обмыв тазик, она вышла с ним на вытянутых руках. В квартире стояла тишина, только звук работающего телевизора отталкивался от стен.
— Мира, все нормально? — позвала Аня.
Подруга не отвечала. Девочка заглянула в комнату. Мирослава сидела на полу, напротив длинной темно-коричневой полированной стенки, в которой на верхних полках расположились ряды красных, зелёных, синих и бежевых переплётов классики мировой литературы, а за прозрачными стеклянными дверцами горделиво нахохлились тонкостенные рюмочки из голубого стекла, сервиз «Мадонна», который доставали только по праздникам. У Ани в комнате бабушки и дедушки стояла точно такая же стенка, только на одной из полок еще была статуэтка коня с золоченой гривой и фарфоровая «Хозяйка Медной горы». Правда, вопреки Аниным представлениям, сказочная дева была одета в голубое
— Это что? — с недоумением спросила Аня. — Твой папа принес какой-то боевик?
— Да нет, это в Нью-Йорке, — с ужасом прошептала Мира.
— Не может быть, — не поверила Аня. В США, крае невероятных технологий, маленьких карманных телефонов, компьютеров и красивых нарядов не может случиться ничего страшного.
— Может, самолёты влетели в башни, — выпучив глаза, проговорила Мира.
— Но зачем? — совсем растерялась Аня.
— Из-за Бога, — медленно проговорила Мира.
— Не говори глупостей, при чем тут Бог? — фыркнула Аня, известие шокировало и ее, но пока она чувствовала только недоумение, а страх, который читался на лице Миры, словно застрял где-то в глубине сознания и еще не овладел разумом.
— Мусульмане хотят убить всех неверных. Это у них религия так велит, — ответила Мирослава.
— Не может быть, — выдыхая и садясь рядом с подругой, проговорила Аня.
8 Марта 2002 год
В комнате царили лёгкие весенние сумерки. Аня лежала на маленьком диванчике. На животе у нее стояла коробка конфет «Птичье молоко». Девочка с упоением обгрызала шоколадную глазурь, так, чтобы потом, у неё остался только маленький кирпичик обожаемого суфле. Больше всего Аня любила лимонное, но сейчас в основном попадалось шоколадное. Она уже опустошила половину коробки, но не встретила ни одной лимонной. Сегодня был праздничный вечер. Бабушка и дедушка уехали в гости к бабушкиной сестре в небольшой городок Гаврилов Ям, а мама ушла на свидание. Аня же проводила 8 Марта, лежа перед телевизором. Все ее внимание было приковано к великолепному фильму «Унесенные Ветром». Ее обожаемая Скарлет стояла за прилавком благотворительного киоска и жаждала танцев. Как же Аня ей восхищалась: красивая, веселая, обаятельная. Девочке хотелось быть хоть чуть-чуть похожей на эту потрясающую женщину особенно по тому, что той всегда доставались самые красивые кавалеры. Только Эшли Уилкс почему-то не пал под ее чарами. Но кому нужны такие Эшли, когда рядом есть Ретт Батлер? О таком мужчине можно только мечтать. Аня видела фильм уже десятки раз, но ее не переставало удивлять, как ловко он обходит все испытания, уготованные ему судьбой, сколько в нем смелости и азарта. Блестящие темные глаза, смуглая кожа и усы прочно ассоциировались у Ани с пиратами. Его свободолюбие и дерзость привлекали ее. Девочка могла уверенно заявить, что именно в такого мужчину она готова была бы влюбиться. А вот Оля настаивала на том, что и Ретт, и Скарлет просто ужасны. Они абсолютно аморальны и беспринципны, а единственный прекрасный человек в этой истории- Мелани Гамильтон. Ведь она настоящая леди, полная любви, смирения и принятия. Аня не разделяла Олиного мнения. Мелли казалось ей серой скучной дурнушкой, которая все время перетягивает на себя внимание.
Неожиданно раздался телефонный звонок. Аня нехотя встала и подошла к аппарату.
— Да, — недовольно прошипела она.
— Привет, — раздался веселый голос Полины.
— Ну привет, — растягивая длинный шнур телефона и косясь в телевизор из коридора, ответила Аня.
— Приходи в гости, мы с Пашкой «Кошмар на улице Вязов» смотрим, родители праздновать уехали, а мы одни, — радостно чирикала Поля.
— Ну уж нет, — выпалила Аня, она ненавидела ужастики, особенно этот. Страшная морда Крюгера, его ногти и смех снились девочке в кошмарах. Ни за какие сокровища мира она бы не стала смотреть этот фильм снова.
— Ну вот, — расстроилась Поля, — Олю что ли звать?
— Дак позови, они же с Пашей лучшие друзья, — хихикнула Аня. Она знала, что Оля влюблена в Пашку по самые уши. Посплетничать об этом было особо не с кем. Мира раздражалась каждый раз, когда Аня заговаривала о новых друзьях. Отношения с Полиной тоже были какими-то странными, они постоянно соперничали. В театралке ей доставались роли капризных маленьких девочек или отрицательные персонажи, а вот смешные, сложные характерные, неоднозначные герои принадлежали Полине. Аня завидовала Поле. И это не было добрым чувством.
Как-то раз она вернулась с репетиции домой, кинула в угол пакет с реквизитом и разрыдалась. Мама сидела за столом и оформляла истории болезни перед проверкой. Свет от оранжевой настольной лампы, на которую Аня привязала шелковую ленточку и перевела пару золотистых наклеек, падал на ее идеальные длинные пальцы и отражался от розовых, скругленных полированных ногтей. Мама всегда следила за маникюром. Каждую субботу она усаживалась в кресло, делала ванночки для рук, обрезала кутикулу и ровненько подпиливала каждый ноготь.