i fe6102e9d57ee753
Шрифт:
Восемь дней назад мы впервые поцеловались. Теперь это у нас пройденный этап. Мы даже на танцах целуемся, где потемнее. Я прижимаю ее к себе и чувствую ее плотные небольшие груди на своей. У меня почти сразу встает и приходится отстраняться. Нинка смеется надо мной, но ничего не говорит. А что ей сказать в такой ситуации, я не знаю. ЧУВСТВО рядом с Нинкой отключается полностью. Не хочет подсказывать. Сколько я ни пытался включить, не получается.
– Дениска, ну хватит, прекрати!
Так, это я руки опустил немного ниже, чем разрешается. А попка у нее круглая и тоже упругая. Нинка вся какая-то упругая. Вроде и не полная, скорее наоборот - худощавая. Но
– Ну, чего ты меня всю так разглядываешь?
Я случайно возьми и брякни:
– Понравилась!
– Что конкретно?
– потребовала она с некоторым самодовольством.
Конечно, посмотреть на Нинку всегда очень приятно, но что я должен был ответить тогда? Сиськи, большая попа, бедра и круглые коленки, которые так и хочется погладить?
– Ну, ты будешь говорить?
– пауза в тот момент слишком затянулась.
– Я как, должен быть честным и перечислить все, о чем я думаю или обязан оставаться в рамках приличия?
– выкрутился кое-как я.
Она расхохоталась на весь пляж и ответила:
– Ладно! Но придет время, и ты должен будешь выложить мне все до последней капельки!
Раз девушка сейчас говорит "хватит, прекрати", то, значит, время, увы, еще не пришло. Я поднимаю руки выше на талию и чуть сильнее притягиваю Нинель к себе. Ее грудь опять прижимается ко мне. Она что, сегодня без бюстгальтера? Я чувствую остренькие сосочки через ее платье и свою футболку. Черт! У меня опять встает. Хорошо, что музыка затихла и танец кончился. Заметила в этот раз или нет? По выражению Нинкиного лица ничего понять невозможно. Хитрая она. Хитрая и красивая.
Нинель поворачивает меня лицом к свету и внимательно разглядывает.
– Пошли в фойе. Тебя опять надо припудривать. Твой фонарь снова проявился. И когда ты у меня драться перестанешь?
"У меня"? Дает некоторые надежды! А с другой стороны, ну не буду же я ей все рассказывать? Не дерусь я, а тренируюсь!
****
Заметил за собой довольно неприятную вещь. Если долго в течение суток держу режим, то потом начинает сильно болеть голова. И вообще общее состояние не очень. Становлюсь каким-то вялым. Анальгин не особо помогает. Пятерчатка - тоже. За несколько дней перепробовал различные таблетки. От деда у меня остались кое-какие знания об элементарной фармакологии. Неплохое действие у седальгина, но ведь он с приличным содержанием кодеина. А наркотики - не мой профиль. Мне достаточно долго вдалбливали что родители, что дед, что это дорога в никуда. Причем, без возврата. Вывод? Надо продолжать себя усиленно тренировать на быстрое включение режима и немедленное отключение сразу, как только в нем исчезла необходимость. Крепкий кофе тоже хорошо помогает. Я теперь каждое утро начинаю исключительно с большой чашки ароматной "Арабики". Бодрит отлично. Настена попробовала и отказалась:
– Горький же! Нет, я буду пить какаву.
– Какао, - автоматически поправляю я сестренку.
– Денька, ты обещал меня в зоопарк сводить? Когда поедем?
– Настена стоит передо мной в своем коротком сарафанчике в обтяжку, уперев руки в бока, - ты меня с подружками-то не отпускаешь!
Вот еще, отпущу я ее одну! Знаю я этих подружек! Полчаса до станции и еще сорок минут до Питера. Кто в электричке попадется - неизвестно. Одиннадцать ей только через месяц исполнится. У меня день рожденья седьмого августа, а у Настьки - шестого. Как у родителей так получилось, что у нас разница в возрасте ровно шесть лет без одного дня?
– Ну, давай завтра с утра, -
– Ура!
– кричит довольная сестренка, - а еще нужен новый купальник, туфли, шорты и, может, ты мне еще косметический набор подаришь?
Интересно, что ее больше радует? Зоопарк или тряпки? Я с удовольствием притягиваю Настену к себе и целую в пушистую макушку. Сестру я люблю. Ближе у меня никого нет. Только вот Федорович говорит, что я ее слишком балую. Почему балую? Ведь нужно же девчонке быть нормально одетой? Из своих нарядов она очень быстро вырастает. Интересно, когда я разговариваю с Настенькой, то тоже, как и с Нинкой, не могу включить режим ЗНАНИЯ. Здесь-то почему? Дядя Витя, когда я ему про свои проблемы с режимом при общении с Нинель намеками рассказал, задумался. А потом сказал:
– Гормоны это в тебе играют. Подожди лет тридцать-сорок и все будет "авге махт".
Это "все хорошо" по-немецки, что ли? Во, шутник! Не буду я ждать. Мне сейчас кой-чего хочется! Причем, очень хочется! И причем тут гормоны и моя Настена? Сказал он, как в воду пернул!
– Ну, так, Денька, подаришь?
– теребит меня сестра.
– Посмотрю на твое поведение, - отвечаю я, усмехаясь, - кто вчера вечером с веревок высохшую одежду убирать не хотел? Кто после ужина играть убежал, не помыв посуду?
– Дениска, ну пожалуйста! Я все буду делать, - канючит сестренка.
– Вот завтра и посмотрим, - оставляю я Настене надежду, - а сейчас дуй под душ и спать.
Она, припрыгивая, убегает, успев напоследок показать мне язык. А ведь спать она не станет. Включит в своей комнате телевизор, звук сделает потише и будет мультики смотреть. Придется мне обязательно зайти и, как всегда, выключить.
****
Губы - как оладьи, рожа - опухшая от фингалов, но в оставшиеся щелки видеть могу. Хорошо меня отметелили, качественно. Месили ногами все четверо. Школа защиты дяди Вити и подполковника пришлась в самый раз. Как успевал, валяясь на асфальте, прикрывать голову и живот - сам не понимаю. Наука на будущее. Всего-то два глотка джин-тоника. Нинке он чем-то нравится, а мне - до лампочки. Но вот вечернюю головную боль снимает мгновенно. Эти гопники прицепились к нам на танцах. Один хотел пригласить Нинку, но я не разрешил. Она и сама не хотела, но вслух запрет был от меня.
– Пойдем, покурим?
– раздалось требование через десять минут. Злопамятный? Скорее дурной.
– Не курю, - холодно отрезал я. Лень мне тогда было его бить.
– Не тяни резину, пошли.
Не отцепится ведь. Ладно, я кивнул и направился за ним, уверенно наказав Нинель сидеть и ждать, и что все будет нормально. Только вышли на улицу, как подскочили еще трое.
– Он, оказывается, некурящий, - проинформировал своих дружков первый.
– Ничего, - откликнулся другой подонок, усмехаясь во всю прыщавую рожу, - у нас закурит.
Они перебрасывались словами, делая вид, что меня рядом с ними нет. Мол, чмо какое-то стоит, а я... Я пытался включить режим и с ужасом начинал понимать, что у меня ни хрена не получается. Почему? Вроде и ситуация стрессовая, и натренирован я на врубание ЗНАНИЯ нормально, но не получается, хоть ты тресни!
Не очень-то долго они меня били. Минут, наверное, пять, если не меньше. Так как я молчал и не пытался ответить - не сумасшедший же, понимаю, что без режима мне против четверых не выстоять - они не очень-то и старались. Напоследок, двое схватили меня, лежащего на грязном заплеванном асфальте, за руки и оторвали ладони прикрывающие лицо.