И гаснет свет
Шрифт:
Ладонь чесалась, словно я только что чувствовала его прикосновения. Фантомные флешбэки затягивали, но мне был физически необходим отдых.
Пришлось перевернуться на другой бок, чтобы удобно устроиться. Глубокий вздох, мягкая подушка, уютное одеяло – что еще нужно для счастья?
Мокрый язык Тесс, проверяющий сплю ли я. Пересилив себя, приоткрыла один глаз. Улыбающаяся мордочка предвкушала мое пробуждение.
– Милая, давай еще поспим, – использовала я самый уговаривающий тон на свете.
Но попытка номер два разбила все мои старания. Мокрый след на щеке
Не думать о сегодняшнем сне не получалось. Любая свободная минутка возвращала меня в объятья Бернарда, отчего сосредоточиться на домашних делах становилось все сложнее и сложнее.
После обеда меня ждал очередной сеанс у терапевта. Мы анализировали дневник сновидений, в который я намеренно забыла добавить поцелуй. То, что мне видится в кошмарах – это проекция реальных эмоций, но, перебрав все недавние события, мы так и не нашли то, что могло бы послужить началом моего личного карманного ада.
Я попросила временно отложить медикаментозное лечение и попытаться еще поработать с методиками, в надежде, что смогу с этим справиться без таблеток. Доктор согласилась. Может Бернард переключит мое внимание во сне с кошмаров на себя.
Той же ночью он снился мне. Не удивительно, ведь я думала о нем весь день. Мы сидели далеко друг от друга, не разговаривая, только зрительный контакт. Напряжение нарастало. Запах после дождя вклинился в нос. Пришествие темноты я ощутила сразу. Она струилась к Бернарду, окружая его. Он продолжал смотреть на меня, совсем не чувствуя опасности. Мои крики и истеричные размахивания руками он не воспринимал. Тогда я решилась идти к нему. Шаг, и мгла поглотила его. Попытка убежать ни к чему не привела – я захлебнулась тьмой.
Воскресный разговор с мамой прошел в стандартном режиме: мы обсудили все скудные события недели (скудные они потому, что ей пока рано знать об одном молодом человеке, который и сам не подозревает о влиянии на меня, ну а мои продолжающиеся кошмары точно не стоят новых седых волос и гиперопеки), обменялись взаимным «скучаю» и надеждой на скорую встречу.
Задумавшись о предстоящем рождестве, на меня нахлынули воспоминания четырехлетней давности. До семейного ужина оставалось не так много времени, мама задерживалась на работе, а на нас с папой возложила огромную ответственность – приготовить индейку к торжеству. То стихийное бедствие, что мы устроили на кухне, не выветривалось как минимум неделю.
Глупое стечение обстоятельств: слишком высокая температура, неумеха Софи, пытающаяся полотенцем тушить огонь, легковоспламеняющиеся занавески, в которые улетело полотенце, обжегшее мне руку и папа-герой, спасший ужин, меня и весь наш дом. В тот вечер я в первый и последний раз видела его в деле. Отточенными движениями он отвоевывал наше жилище у огня, храбрый, уверенный, у меня не было ни капли сомнения, что у него может не получится.
Я видела застывшие слезы в его глазах, когда он ухаживал за ожогом на моей руке. Никогда не узнаю, о чем он думал в тот момент, я же восхищалась его бесстрашием. Рядом с ним я тоже чувствовала себя сильной.
Мамина реакция меня поразила – она рассмеялась,
«Скучаю по тебе» – обратилась я к нему мысленно, сдерживая всепоглощающую боль внутри. Три года я топила в слезах подушки. Сегодня глаза оставались сухими.
***
– Софи, проснись, думаю профессор Саммерс не одобрит такой подход к подготовке к экзаменам, – прошептал Бернард.
Я резко выпрямилась на стуле, из-за чего ударилась лопатками о спинку. Мое шипение заглушил издевательский смешок слева. Выходит, я уснула еще перед началом занятия, но где Энн, на этой паре мы снова сидим вместе, ведь моя каторга закончена. Подруги в аудитории не оказалось, Сэма тоже, мой растерянный взгляд встретился с самоуверенным видом непредполагаемого соседа. Я неожиданно для себя посмотрела на его губы, вспомнила сон и еще больше смутилась.
Не знаю заметил ли, он пододвинул тетрадь ко мне. Я не сразу поняла, что она моя, но ровным почерком, совсем мне не свойственным, в ней были записаны пара предложений.
– Ты так мило храпишь во сне.
– Неправда! – буркнула я, он хихикнул. Кажется, у кого-то сегодня слишком игривое настроение.
В этот момент профессор Саммерс обратила на меня внимание, попросив озвучить свой вывод по прочитанной статье. Конечно, никакую статью я и в глаза не видела, надо как-то выкручиваться.
Пальцы Бернарда пробежали по аккуратным буквам в тетради. Я посмотрела на него, парень кивнул, переводя взгляд в свои конспекты. Что ж, разумеется после своей выходки у профессора Вуда я ждала, когда он со мной расквитается, видимо этот день настал. Терять было нечего, и я зачитала написанные им строки. Вывод не был простым набором слов, текст был четко сформулирован, грамотен, но затянувшаяся пауза заставляла меня нервничать.
– Хорошо, мисс Торнтон, вижу вы глубоко погрузились в эту тему и проработали ее. Спасибо. Надеюсь, на экзамене услышать от всех вас подобные ответы. – Она перешла к следующему студенту. Я выдохнула.
– Спасибо тебе, – прошептала я Бернарду. Уголок его рта подскочил вверх, он продолжал внимательно вчитываться в записи.
Я решила последовать его примеру, и все-таки нашла ту самую статью. Спустя три абзаца я заметила, что буквы только пляшут по странице, никак не сбираясь в слова и предложения, не помнила я и того, что уже прочитала. Мысли о соседе по парте отвлекали, и это раздражало и нравилось одновременно. Ну и как я вообще сама с собой уживаюсь?
В перерыв я сбегала в маленькую кофейню за квартал от университета. Заснуть еще раз я позволить себе не могла. Торопилась, боялась опоздать, но успела – залетела в аудиторию за минуту до звонка.
– Это тебе, – я поставила стаканчик с кофе перед Бернардом. В моей руке остался мой, я сделала большой глоток, горячий напиток оставил нежный вкус на языке, заставляя зажмуриться от наслаждения. По удовлетворительному мычанию рядом я поняла, что не прогадала, взяв две штуки.
– Нравится?