И грянул гром (Раскаты грома)
Шрифт:
Он медленно дошел до конца линии, хотя мысленно находился уже у могилы, вырытой по его приказу в стороне от кладбища.
Син прочитал надгробную надпись, потом сел на корточки и просидел так до захода солнца. Ветер стал холодным. Син вернулся, достал притороченное к седлу одеяло, расстелил его. Он не нашел хвороста и заснул, несмотря на холодный ветер и леденящие душу мысли.
Утром он вернулся к могиле Соула и заметил, что среди камней проросла трава, а крест слегка покосился. Коуртни снял куртку, встал на колени и с видом заправского садовника стал выкапывать траву охотничьим
Син отошел назад, отряхнул с одежды землю, мелкие камешки и придирчиво осмотрел содеянное. Что-то было не так. Что-то он упустил. Он долго думал, а когда понял, то нахмурился.
— Цветы, — проворчал Коуртни и, подняв голову, посмотрел на заросли алоэ. Он направился к холму и стал карабкаться к вершине. Нож легко входил в жирные, мясистые стволы, сок брызгал во все стороны. Набрав целую охапку цветов, Син стал спускаться вниз. Вдруг в стороне он заметил какие-то бело-розовые пятна среди валунов. Это были маргаритки, удивительные розовые цветы с нежными желтыми язычками. Син отложил алоэ в сторону и полез за маргаритками. Осторожно ступая, он спустился в узкое ущелье и стал рвать маргаритки охапками вместе с травой, Устав, он выпрямился, давая отдых спине.
Он мог без особых усилий перепрыгнуть через ущелье, но оно было очень глубоким. Без особого интереса он посмотрел вниз. В расщелину намыло много песка. Его заинтересовали кости большого животного, точнее, не скелет привлек его внимание, а кожаный мешок, привязанный к ним.
Он добрался до дна, чтобы изучить находку. Это были два мешка с отлетающими застежками. Очистив мешки от песка, Син подивился их весу.
Кожа была сухой и ломкой, от соленой почвы на мешках образовались белые пятна. Коуртни срезал одну застежку, и из мешка посыпались соверены. Они падали в песок, ударяясь друг о друга, пока не образовалась большая куча золота. Монеты весело сверкали на солнце.
Не веря своим глазам, Син смотрел на деньги. Отбросив мешок, он встал на колени перед этим чудом. Осторожно взяв одну монетку, он долго смотрел на портрет президента, потом надкусил ее. Зубы вонзились в мягкий металл.
— Разрази меня гром! — Он расхохотался. Встав на корточки, он поднял глаза к небу и завопил от радости и облегчения. Он долго смеялся, так как не мог прийти в себя от случившегося. — И все-таки какая нечистая сила принесла меня сюда? — Ответ он нашел, глядя на веселое лицо президента, выгравированное на монете. Золото буров. — И кому же ты принадлежишь? — Он разжал пальцы, и монета выпала. Золото буров! — Да и черт с ним! — злобно проворчал он. — С этой минуты ты принадлежишь Сину Коуртни! — И он стал считать деньги.
Работали не только пальцы, но и мозг. Он попытался защитить сам себя. «Они должны мне заплатить за фургон и слоновую кость. Они закрыли мой счет в банке. Они ранили меня шрапнелью в ногу и пулей в живот. Из-за них мне пришлось пережить три страшных года, полных опасностей и лишений. Они отняли у меня друга». Разложив часть
— Не виновен! — объявил он и полностью сосредоточился на счете. Через полтора часа дело было сделано.
На плоской скале, которую-он использовал вместо стола, возвышалась гора монет. Он закурил сигару, затягиваясь во всю силу легких. От этого мысли просветлели. Удрученное состояние сменилось эйфорией.
— Син Коуртни получил от правительства Трансвааля сумму в двадцать девять тысяч двести фунтов и считает, что все долги республики погашены. — Закашлявшись, он стал укладывать монеты обратно в сумки.
Син спустился с холма, повесив мешки за плечи и неся в руках охапку цветов. Он оседлал лошадь и крепко привязал мешки. Потом понес цветы на могилу Соула. Маргаритки красиво выделялись среди коричневой травы.
Целый час он, раскладывая цветы, мысленно посылал Соулу слова благодарности. Син твердо решил, что найденное богатство — не долг республиканского правительства, а подарок Соула Фридмана. Так было легче.
Наконец он сел на коня. Скоро человек и животное превратились в маленькое пятнышко на огромной коричневой долине, еще через некоторое время лишь облако пыли напоминало об их присутствии. Но и пыль осела на сухую траву, росшую на кладбище. Налетевший ветер снова поднял ее в воздух вместе с цветами, оставленными на могиле. Он растрепал лепестки и разбросал их по всей долине.
Глава 71
Син вылез из легкой двухместной коляски с откидным верхом. За ним следовал Майкл, несший тяжелый мешок. Перейдя дорогу, они оказались у дверей офиса Ледибургской банковской и трастовой компании.
— О, полковник Коуртни! — с радостью воскликнула молодая леди, сидящая за конторкой. — Я доложу мистеру Паю, что вы здесь.
— Пожалуйста, не беспокойтесь. Я предпочитаю сам сообщать хорошие новости.
Ронни Пай казался взволнованным, когда дверь его кабинета открылась и он увидел Майкла с Сином.
— Доброе утро, Ронни, — весело приветствовал его Коуртни-старший.
Хозяин офиса пробормотал что-то нечленораздельное и встал.
Син подошел к столу, взял сигару из кожаной коробки и понюхал.
— Слегка отдает навозом, — заметил он и откусил кончик.
— Спичку, пожалуйста. Я же твой клиент, а ты так нелюбезен.
Ронни неохотно дал ему огня. Син сел, небрежно положил ноги на стол.
— Сколько я тебе должен? — поинтересовался он, глядя на Пая, который уставился на большой мешок в руках Майкла.
— Ты имеешь в виду общую сумму? Долг и проценты?
— Долг и проценты, — подтвердил Коуртни.
— Ну, надо посчитать.
— А ты округли.
— Ну, если грубо, ты же понимаешь, это будет примерно, я не знаю, скажем… — Он замолчал. Мешок, который держал Майкл, казался тяжелым. От взгляда Ронни Пая не ускользнуло ни то, что он был полным, ни то, как напряглись мускулы юноши. — Скажем, двадцать две тысячи восемьсот шестьдесят фунтов пятнадцать шиллингов. Произнося эту сумму, Ронни понизил голос до благоговейного шепота. Так первобытный человек говорил о Боге.