И канул мир
Шрифт:
— Так получается они все мертвы? — оторвав свой взгляд, обратилась она к Уилу.
После небольшой паузы он ответил со странной ухмылкой на лице — Получается, что так, мы наверно одни из немногих кому удалось выжить.
Джен схватилась за голову и присела на камни.
— С тобой все в порядке?
— Да, да, не обращай внимания, я просто пытаюсь все это переосмыслить, мне до сих пор не верится.
Она просидела так минут двадцать, на краю возле крыши и наблюдая за бесцельными блужданиями мертвых. Хотя некоторые просто стояли на месте неподвижно.
— Уил — окликнула она его — как ты думаешь, что будит дальше? Что станет с нами?
— Даже не знаю, но мне хочется верить во что ни будь
— А если смотреть с другой стороны, и мы одни из немногих?
— Тогда лучше всего было собраться в одном месте, и решать, что делать дальше. Искать где ни будь спасение. В больших городах это сделать просто невозможно, если большинство подвергнуто заражению, то нам не справиться с ними, и в итоге они возьмут вверх.
— Помнишь ты говорил, что с помощью рации подслушал волну полицейских?
— Да, но это было совсем не долго, вскоре они отключились.
— Твоя рация еще работает? — с надеждой в глазах спросила она.
— Конечно, в полном порядке — он указал на карман рубашки, где лежала небольшая рация.
Эти слова обрадовали Джен.
— Нужно попытаться с кем ни будь связаться, или слушать. Вдруг кто ни будь да откликнется — тут же озвучила свою идею.
— Я постараюсь что ни будь сделать, идея хорошая.
Они спустились в низ, на улице постепенно стало вечереть. Закат был невероятно красив, за ним можно вечно наблюдать как солнце скрывается за горизонтом, а свет становится насыщенно красным. Но только наступала темнота и вне стен становилось еще ужасней. Вокруг тишина, не слышны привычные звуки машин. Об одной только мысли, что во тьме бродят мертвые, жаждущие, когда кто-нибудь выйдет, заставляла содрогнуться.
— Джен — позвал он её вновь, когда они находились внизу — на ночь лучше закрыть все, давай опустим железные решетки что бы спать было спокойней.
— Хорошо, это конечно, будит гораздо лучше — согласилась, и даже обрадовалась, что ночью будит себя чувствовать хоть немного в безопасности.
В магазине было почти ничего не видно, Уил взял свой фонарик и освещал им каждое движение, пока они закрывались.
— Все, отлично, теперь можно спать спокойно. Пойдем, в магазине стоят генераторы в подвале, которые по-прежнему работают, я включаю свет только в коридоре на ночь, что бы было спокойней. Все остальное остается так же без света, благодаря этому экономлю заряд, нам таким темпом может хватить и на месяц — улыбчиво проговорил он. Да и еды достаточно как ты сама видела, с такими запасами можно протянуть не один месяц.
— Ты правда настроен оставаться в магазине так долго?
— А у нас есть выбор, ты видела что происходит снаружи? Выходить вообще опасно, в первый день я вообще боялся открывать дверь, так как наблюдал за всем происходящим. Люди бежали не оглядываясь, толкая друг друга. Одну девочку лет шести просто затоптали, когда она споткнулась, когда бежала и искала свою маму. А один идиот сидевший за своим новеньким мерседесом давил людей что бы выжить. Это сейчас улицы чистые, и нет никого. Когда все утихло, я выбрался на крышу оглядеться что стало, они лежали мертвые. Но спустя несколько часов один за другим просто повставали. И уже не были теми, кем являлись при жизни.
— Девочка тоже встала?
— Это меня еще больше напугало, да она поднялась и просто хромая направилась к западу по дороге. Не знаю почему именно туда. Будто ничего и не произошло.
Джен слушала что рассказывал ей Уил. Ей было нечего сказать, она прибывала в шоке от услышанного.
Через несколько минут решили идти отдыхать. Он лег на мягкий диван в коридоре, который стоял недалеко от журнального столика. Не так давно, за подобными сидели мужья в ожидании своих жен,
Она уснула. Ей снилась её мама, которая жила в другой стране. Она была совсем одна в своем доме, как обычно. Мрак сгущался над домом, и окутывал со всех сторон, вскоре распахнул двери и ворвался внутрь. Во сне она видела это в виде некой заразы. Дом окружали люди, те которые были мертвы. Дом был частный, окутанный железным забором по всюду, на дворе красовалась зеленая трава. Мертвые ступали на неё, и трава тут же вяла и превращалась в серую однородную массу. Когда зараженные подкрались к самой кровати, где отдыхала её мать, отвернувшись к стене. В доме тишина. Мать резко поворачивается, но это было не ёё лицо. А лицо мертвой женщины, у которой выпал один глаз из глазницы, вися и болтаясь у уголка рта. Вся в поту она проснулась, глаза тут же начали бегать по сторонам. Потом все же пришла в себя и поняла где находится, и что это всего лишь сон.
— Мама — прошептала она — Как же она сейчас там, вдруг вирус добрался и до ее города? До города который находился хоть и очень далеко и в совершенно другом государстве, но эти мысли она проматывала в своей голове раз за разом. Их разделял океан, и добраться до неё можно было на самолёте, или же большом судне, которые несколько раз в месяц плавали туда и обратно. Сейчас ей хотелось оказаться рядом с ней, сидеть в одной комнате, обнять. Она скучала по ней, по старым временам, когда они сидели вечером на кухне за чашечкой горячего чая со смородиной, и обсуждали последние новости поедая варенье, которым она запасалась каждый год. Хоть она и уехала ради новой жизни, так как устала от города, от домашних проблем которые нависли и давили на неё. Все из-за отца который не давал ей и матери покоя, так как находился сутками в пьяном состоянии. Он приносил деньги в дом, у него была работа, но в любое другое время, когда он не на работе, находится на выходных либо в отпуске, увидеть его в трезвом состоянии было невозможно, он стал с алкоголем чем-то единым. И не хотел признавать, что он погряз. А любой подобный разговор приводил к крупным ссорам. Из-за чего были скандалы и недопонимание. Когда Джен могла себе это позволить, она покинула родной дом где росла с самого детства и отправилась в поисках лучшей жизни. У них была возможность уехать вдвоем, как бы Джен не уговаривала свою мать она не уехала за ней. Так и осталась жить с отцом. Как говорила она — я прожила тут очень долго, и многое вложила в дом и во все свой труд. И не могу просто так оставить. Но находясь в этом доме Джен все время смотря на подобную жизнь впадала в депрессию и не могла ни учится, ни работать. Хоть после отъезда переживала за свою маму. Но веря её словам, у неё было все нормально, хоть в глубине души Джен понимала, что вряд ли может быть все так чудесно.
Спустя два года вновь раздался звонок, это была её мама — Он умер Джен — сразу же начала мать, как только услышала голос своей дочери. Джен не сказала слов сожаления по этому поводу, но испытывала большое облегчение. — Как он умер, неужели допился? — поинтересовалась Джен у матери. — Нет девочка моя, он по пьяни упал с лестницы и сломал шею. После всего произошедшего она не прилетела на похороны отца, так как однажды пообещала себе, что забудет его после всего что он причинил и ей и матери. Когда все утихло, примерное через месяц Джен вновь начала звать её в Стрендж-Хил, но мать только проговорила — я не оставлю дом, и не хочу его продавать, теперь, когда его нет, буду жить себе спокойно. Ей оставалось только добавить — Если все же надумаешь, я буду только рада тебя видеть.