И лёд, и пламень...
Шрифт:
Давид с Эдвардом с разрешения хозяйки осматривают территорию. Даву удалось очень быстро установить контакт с Ольгой. Моя женщина легко общается с моим другом и только меня избегает.
Ужин, на который нас приглашает Мирон, проходит спокойно. В основном все внимание обращено к детям. Я наблюдаю за Ольгой. Она очень красива и грациозна, как настоящая Львица. Смотрит на меня холодно, предупреждая, что это ее территория. Мы с Миром сидим друг против друга. Он все время на меня поглядывает.
– Мы завтра в город поедем. У меня соревнования. Поедете с нами?
– неожиданно именно ко мне обращается Мирон.
– Если мама
– Мама не будет против, - говорит Мирон, как отрезает. Потом все же обращается к матери.
– Мам, ты же не будешь против?!
– Не буду, Мирон. Если вы сейчас с Мотей быстро завершите приготовления ко сну и ляжете в постели. Сегодня я сама вам почитаю.
Очень долго жду Ольгу, сильно нервничаю. Времени, как она ушла укладывать детей, прошло достаточно. Я уже второй раз пошел в сторону левого крыла их большого дома. Со второго этажа, где открыто окно, все еще слышится заливистый смех мальчиков и рыжули. Стою слушаю их голоса. Потом раздаются звуки гитары и нежное Олино пение. Минут через десять все стихает, свет в окне гаснет. Я возвращаюсь в гостиную, мимо которой рыжуля пройти не сможет. Услышав ее лёгкие шаги, у меня замирает сердце.
Котёна заходит в комнату. Мы смотрим друг на друга. К моему волнению добавляется ощущение возбуждения. По телу проходит дрожь. Оля видит моё состояние. Без слов кивком головы говорит, пошли. Идёт впереди. Следую за ней в правое крыло. Заходим в помещение, которое оказывается кабинетом с очень дорогой обстановкой. Ольга садится за стол. Указывает мне на кресло.
– Присаживайся, Алекс. Ты хотел поговорить. Говори, - произносит рыжая бестия ровно безо всяких эмоций.
– Я устала. Давай быстро объяснимся и разойдемся по комнатам.
Молчу. Неожиданно для себя собираюсь с духом. В отличие от Ольги мне очень-очень неспокойно. Она смотрит на меня холодно, но без прежней враждебности.
– Я знаю, что мальчики и ребёнок, которого ты сейчас вынашиваешь, мои. Хочу, быть их официальным отцом, и, чтобы мои дети жили со мной. И ты не можешь мне в этом препятствовать, - безапелляционно выдаю заранее заготовленную речь.
На последних словах понимаю, что ляпнул их зря. Взгляд Ольги резко меняется со спокойно лазурного на гневно свинцовый.
– Ты - кто такой, чтобы делать такие заявления? Кто или что даёт тебе право разговаривать со мной в моем доме таким тоном? На каком основании ты, вообще, смеешь думать о своем родстве с моими детьми? Алекс, у меня есть муж, у детей - отец.
– Хватит, - с психом жёстко перебиваю рыжую.
– Известно мне все и про брак твой фиктивный, и про мужа твоего голубого. Вы вместе не живете и секса у вас нет. И я уверен, что отцом детей, всех троих, являюсь я. Мирон моя копия. У нас даже родинки на губой одинаковые. У младшего только цвет глаз и волос твои. Не надо делать из меня идиота. Я все посчитал, милая! Мир родился после твоего побега из Лондона. Матвей результат нашей встречи зимой, когда ты на защиту приезжала. Нынешний раз ты забеременела во время нашего отдыха в Китае.
– Алекс, что за чушь ты несешь про мой брак и моего мужа. И, вообще, кто позволял тебе копаться в моей жизни. Сталкер - ты чертов! Так вот, оказывается, кто за мной следит последнее время. Это твой квадрик размолочен моим выстрелом. Все же зря
– К твоему сведению, внешнее сходство не является аргументом и доказательством отцовства. Как и то, что у нас с тобой был секс. Думать и считать тебе никто не запрещает. Твои мысли - это только твои домыслы. Может, ты считаешь себя Господом Богом. Таких как ты, людей с особенностями, не мало. Кто ж вам может запретить. Короче, думай что хочешь и о ком хочешь. Выбрось из своей головы меня и моих детей. Все, разговор окончен.
На последних словах Ольга встаёт из-за стола и идёт к двери, чтобы выпроводить меня. От ее слов меня штормит так, что срывает башню. Ясв бешенстве. В секунду подскакиваю и хватаю её за плечи. Слегка встряхиваю.
– Нет, детка, наш разговор не окончен! Если ты не захочешь решать вопросы по-хорошему, то мы пойдём с тобой по длинному и трудному пути через суды и установление отцовства. Не думай, что я сдамся просто так!
– прорычав ей в лицо, впиваюсь в её сочные губы.
Ольга не отвечает на мой поцелуй, а дает мне звонкую пощечину и с такой силой отпихивает, что я заваливаюсь спиной на книжный шкаф. В мгновение ока она оказывается около ящика, дергает дверь и вытаскивает окаянный винчестер.
– Не надо так со мной, Алекс! Не надо! Не рискуй! Ты же вкурсе, что я отлично стреляю. Иди к себе. Возвращаться к этому разговору я больше не собираюсь, и тебе не советую. Спокойной ночи!
– с металлом в голосе рычит рыжая ведьма.
Глава 37
Ночь спала плохо, нервно. Мысли о Саше и его близость не давали мне покоя. Проснулась рано. Лежу, думаю, правильно ли я поступаю, отталкивая мужчину от себя и наших детей. Может и правда, как говорил Адриано, и все время твердит мама, надо быть гибче и мудрее. В принципе Саша выразился так, как он это видит и понимает. Форма выражения мысли у него чисто мужская - чёткая и понятная.
С одной стороны я его хорошо понимаю, но с другой - принять этого не могу. Такое чувство, что самое сокровенное и дорогое, только мне принадлежащее, хотят у меня отнять. Может, это материнская ревность?!
Вчера у меня вызывало уколы раздражения даже то, что мальчики очень легко пошли на контакт с Алексом. Матвейка - это флюгер, он еще та маленькая хитрожопость. Везде и во всем свою выгоду найдёт, что называется "из лимона выдавит лимонад". А вот мой основательный Мироша?! Мир же тоже просто залипал на отца. Мальчик как щенок сразу определил своего хозяина. И все время открыто демонстрировал, как в Мугли, "мы одной крови".
Пока лежу с закрытыми глазами, гоняя мысли, в спальне начинается традиционное шебуршание. Это мои любимые малыши принесли мне цветы и утреннюю воду.
– Мамочка, доброе утро!
– тихо с придыханием говорят в унисон мои сыновья.
– Мы пришли к тебе с приветом, рассказать, что солнце встало!
Открываю глаза и присоединяюсь к мальчикам, произнося строчку вместе с ними: "Что оно горячим светом по листам затрепетало!". Дальше сгребаю моих самых любимых мужчин в охапку и читаю им сама стихотворение до конца. Мы балуемся на кровати, жмулькаемся, смеёмся. В какой-то момент мой взгляд падает на открытую дверь. Облокотившись на проем стоит Саша. Его лицо расслаблено, солнечные глаза сияют светом радости и удовольствия.