И опять Пожарский 2
Шрифт:
Когда начали делать фарфор, Семёна приставили к гончарам, и он вместе со всеми проводил опыты по выделке первых фарфоровых блюдец и чашечек. И вот вчера, наконец, Силин был вместе с Фомой
– Хочу я кроме чашек и блюдец из фарфора фигурки разные делать, – начал княжич, оглядев собравшихся.
– Так, а мы-то тут зачем, князь батюшка? – не понял Андронов.
– Сейчас всё расскажу. Нужно чтобы художники, – он посмотрел на Рубенса и Прилукина, – Нарисовали фигурки девушек. Скажем, царицу русскую и не просто, чтобы она стояла, а пусть она, скажем, в зеркальце смотрится. Потом боярышню. Эта пусть вышивает. Купчиху ещё. Эта девица, пусть со щенком играет. Ну и крестьянку. Эта девушка пусть сидит на травке и венок плетёт. Понятно ли? – княжич обратился к Прилукину.
– Попытаемся, – неуверенно ответил иконописец.
– Резчики из дерева должны этих девиц вырезать одинаковой высоты, скажем, вершок. А Семёну
– Сделаем, князь батюшку, не сумлевайся – теперь более уверенно кивнули резчики. Щегол про формовочные уклоны уже наслушался, он и икону для колоколов резал.
– Ну, а уважаемый Пётр Павлович Рубенс пусть сделает те же персонажи только европейские. Принцессу заморскую нарисует, только не с зеркальцем, а с розой, например. Дочь графа. Дочь аптекаря. Прачку молодую с бельём. Ну и крестьянку с серпом. Всё это в национальных голландских или немецких костюмах. Сможешь Пётр Павлович?
Рубенс ещё достаточно плохо говорил по-русски, и переводчиком ему служила старшая дочь.
– Папа, а мне такую куколку дадут? – захлопала в ладоши девочка.
– Сколько же такая куколка стоить будет, – хмыкнул голландец, – Поражаюсь я тобой маркиз, такая богатая фантазия, как ты это придумал?
Конец ознакомительного фрагмента.