И пала тьма
Шрифт:
— Кажется, она заболела, — произнесла Лаурелла и взяла подругу за руку. — Она совсем холодная.
Яэллин потянулся, потрогал лоб девочки и нахмурился.
Дарт оттолкнула его руку. От усилия в глазах потемнело, и во тьме заплясали огоньки. Тянущая, пульсирующая боль за пупком нарастала. С губ девочки сорвался стон. Она терла и терла живот, пытаясь облегчить боль.
Яэллин соскользнул с сиденья на колени перед ней.
— Что-то случилось, — взволнованно сказала Лаурелла.
Дарт едва услышала
— Хватит, — выдохнула она.
Ей казалось, что пупок вот-вот порвется. Она крепко обхватила себя руками, словно пытаясь удержать внутренности.
— Что с ней? — спросила Лаурелла.
Мир вокруг потемнел. Рассвет снова сменился ночью. Дарт внезапно очутилась в другом месте и в другом времени. Только что она сидела в экипаже, но вот уже под ней покачивается лодка.
Покачивается, покачивается и покачивается.
В одиночестве.
Нет, совсем не в одиночестве.
Она представила себе крохотное существо, которое примостилось у нее на животе и сосет, елозит носом. Как раз там, где сейчас так ужасно болит.
— Щен, — простонала Дарт. — Нет…
— О чем она бредит? — раздался издалека голос Яэллина.
— Так зовут то создание. Я однажды его видела. — Слова Лауреллы мельтешили в пустой голове Дарт. — …Говорила… всегда рядом…
— И оно все еще при ней? — прошипел Яэллин. — Почему мне никто не сказал?
— Пропал… — выдавила Дарт. — Остался… за стеной…
— В саду! — воскликнула Лаурелла. — Наверняка он остался там!
— Заперт… — задыхаясь, упорствовала Дарт. Она во что бы то ни стало должна заставить их понять. Но ее мир потемнел, его разрывала боль. — Нужен…
До нее донесся скрежет открываемого окошка и приказ Яэллина повернуть.
Дарт казалось, что все происходит слишком медленно. Она все глубже соскальзывала в забытье.
Но вот карета развернулась. Девочку окутало густое, тягучее тепло. Боль не проходила, но потихоньку начала отступать. Экипаж тащился в гору, возвращаясь. Хотя Дарт не видела, куда они направляются, она ощущала приближение к саду всем телом. Натяжение в пупке ослабевало, и, хотя мир по-прежнему окутывала болезненная тьма, она снова могла дышать.
Яэллин вернулся к сиденью, положил руку ей на колено.
— Я видел его в твоем сне, — сказал он.
— В ее сне?
Лаурелла задала вопрос, который сама Дарт не могла озвучить из-за боли.
— Услышав о разбившихся осветильниках, — отвечал ей Яэллин, — я начал подозревать, кто такая Дарт. Невероятной волей случая занесенная именно туда, где ей никак нельзя находиться. Но я хотел убедиться в этом. Поэтому две ночи назад пробрался в ее покои и наложил на нее благословение вещего сна.
Дарт простонала. Так значит, действительно Яэллин побывал в ее покоях.
— Я пробудил ее самые ранние воспоминания.
— Это демон? — спросила Лаурелла. — На нее наложено заклятие?
— Я не уверен.
Несмотря на мучения, Дарт уловила замешательство в голосе их спасителя. Он что-то недоговаривал, но у девочки не осталось сил вмешаться в разговор.
— Должно быть, разлука с тем созданием причиняет Дарт боль. Надо вернуться как можно скорее, — взволнованно закончил Яэллин.
Экипаж катился к саду Чризма. С каждым поворотом колес к Дарт возвращались силы. В черноте перед глазами начали проступать серые тона.
— Как мы будем его искать? — спросила Лаурелла. — Неужели снова пойдем в сад?
— Нет, это слишком опасно. Найдем какое-нибудь убежище рядом с кастильоном. Мне потребуется время, чтобы хорошенько поразмыслить…
На окно обрушился удар, и все вздрогнули. Дарт приподняла раскалывающуюся голову и увидела, что на окошке кареты примостилась птица. В ответ на ее взгляд ворон склонил голову сначала на один бок, потом на другой.
Дарт ахнула и отшатнулась. Самые сокровенные страхи в ее жизни были связаны с воронами. Ей вспомнился птичник, где целая стая этих птиц молча смотрела на ее позор.
Темная птица застучала клювом в стекло, и Дарт вернулась в настоящее.
— У него письмо! — воскликнула Лаурелла, указывая на привязанную к ноге птицы белую трубочку.
Яэллин открыл задвижку на окне, потянул раму вверх.
— Нет, — застонала Дарт.
Не обращая на нее внимания, он впустил ворона. Тот тут же вспрыгнул на протянутую руку.
— Он осенен Милостью воздуха. — Яэллин заметил светящиеся глаза птицы. — И отправлен лично мне.
— Может, послание от Чризма? — испуганно спросила Лаурелла.
— Нет. Он помечен знаком Ташижана. — Он указал на символ, украшающий правое крыло. Ворон прерывисто и часто дышал распахнутым клювом. — Должно быть, он искал нас в верхнем городе, пока не прекратилось действие состава.
Яэллин бережно отвязал трубочку с письмом. Дарт все еще пугало присутствие ворона. Она пыталась отодвинуться от него подальше.
— Печать смотрительницы Ташижана, — нахмурился Яэллин. Он сломал воск на трубке, вытряхнул оттуда крохотный свиток, развернул его и про себя прочел. Ворон выбрал этот миг, чтобы прыгнуть в окно и распахнуть крылья.
Дарт обрадовалась исчезновению птицы.
Закончив читать, Яэллин заново скатал письмо. Его лоб сморщился еще сильнее.
— Кажется, не одни мы пустились сегодня в путь. Меня просят о встрече. Кое-кто, кому я доверяю… И кому доверял мой отец. Не думаю, что нам угрожает опасность, зато у нас появилась возможность укрыться неподалеку от кастильона.