И придет рассвет
Шрифт:
– Великолепный. Я никогда не видел ничего подобного. С тех пор как…
Точно так же умолк и Торн, когда увидел бриллиант, вспомнила Индия.
– Так что? Сколько можно за него получить?
– Огромную сумму, – пробормотал ювелир. – Просто баснословную. Если, конечно, мне удастся найти покупателя.
– Что это значит? – удивилась Индия. – Вы же сами сказали, что он великолепен.
– Я так и сказал. Но на камень такого размера и качества нужен покупатель с большим наличным капиталом. – Он повернул бриллиант, любуясь тем, как свет отражается в его
Индия рассмеялась:
– Оставить его у вас? Вы, верно, считаете меня дураком. Нет, камень я забираю. – Она бросила на стол визитную карточку. – Если вы найдете того, кто заинтересуется бриллиантом, пришлите записку по этому адресу. А пока у меня есть еще дела в этом районе. Хочу зайти к одному ювелиру, здесь неподалеку. Вы, верно, его знаете.
Ювелир побледнел.
– Только не говорите мне, что хотите отнести этот великолепный камень в компанию братьев Пэрриш! Они обдерут вас как липку. К тому же они не умеют отличить бриллиант от кварца.
Значит, ограбят? – улыбнулась про себя Индия. Кажется, именно туда следует нанести визит. Она положила бриллиант в карман и пошла к выходу.
– Если заинтересуетесь, пришлите записку. А пока – до свидания.
Она чувствовала, что ювелир провожает ее взглядом, даже когда шла по улице. Где-то поблизости церковные колокола пробили два часа.
А в доме Индии граф Торнвуд, стоя у камина, в ярости взирал на Коннора Макиннона.
– Вы хотите сказать, что она расспрашивала вас о бриллиантах?
Коннор пожал плечами.
– Леди Деламер заинтересовал один особый бриллиант. Мы договорились, что я заеду за ней в два часа и отвезу ее к нескольким ювелирам.
– Тогда почему она попросила приехать к ней меня, если знала, что в два часа ее не будет дома? Все из-за этого проклятого камня. Это наверняка связано с «Авророй».
– С «Авророй»? – Коннор был явно удивлен. – Почему любимый бриллиант Наполеона мог заинтересовать леди Деламер?
– Вы знаете об этом камне?
– Любой человек, который хотя бы немного интересуется драгоценными камнями, знает об этом розовом бриллианте, поскольку их всего три. Два других – «Конде» и «Санси». «Аврора» был любимым бриллиантом Наполеона. Он считал его своим талисманом и приписывал ему все свои победы. Как же он попал к Индии? Более проклятого камня никогда не существовало.
– Я не имею права это обсуждать, – сдержанно сказал Девлин. – И, кроме того… какая связь между вами и Инд… и леди Деламер, позвольте спросить?
– Я один из близких друзей Люка Деламера. Поэтому мне небезразлично счастье Индии.
– Вот как! Представьте себе – мне тоже. – Глаза Торна сверкнули. – И я вполне могу справиться с этим сам.
По глазам Коннора было видно, что он получает от разговора большое удовольствие.
– Она редкая женщина, но советую вам, Торнвуд, не спускать с нее глаз. Тот, кто потерял этот бриллиант, непременно захочет его вернуть и не остановится ни перед чем.
– Что вам известно об «Авроре»?
– Если
– Похоже, вам известно очень много, – буркнул Торн.
– До меня многое доходит. Для моего бизнеса подобные сведения весьма полезны.
– И что же это за бизнес, позвольте узнать, Макиннон?
– Золото, драгоценные камни, шелк и специи. Иногда английская шерсть. Мои корабли бороздят океаны по всему миру, а их капитаны снабжают меня всякой полезной информацией.
– Например?
– Например, слухами о том, что личные сокровища Наполеона собираются контрабандным путем переправить в Англию в качестве выкупа за его освобождение.
Торн хмуро взглянул на широкоплечего офицера, который стал известен благодаря своим необычным методам ведения боевых действий.
– Боюсь, что вы знаете слишком много, Макиннон. И на чьей же вы будете стороне, если придется выбирать между Наполеоном и интересами Англии?
Лицо Коннора осталось невозмутимым.
– Сложно сказать. Сказывается мое происхождение – я полукровка. Во мне течет маньчжурская, французская и шотландская кровь. Но прежде чем вы рассвирепеете, Торнвуд, позвольте сказать вам, что я, прежде всего на стороне своих друзей, среди которых Люк Деламер – самый давний. Вы можете рассчитывать на мою помощь в этом деле не потому, что я такой уж патриот, а потому, что я всегда буду защищать Индию. А еще потому, что Наполеон очень плохо влиял на бизнес.
– И не только на бизнес, – отрезал Торн. – А вы слышали, где именно эти бриллианты будут переправлены в Англию?
– Пока нет. Мне повезло, что я узнал даже эту малую толику. У таких ребят свои жесткие правила конспирации, и любая ошибка влечет за собой немедленную смерть. Вот почему я не хочу, чтобы сестра Люка оказалась вовлеченной в эти дела, Торнвуд. Люди, задумавшие вернуть на трон Наполеона, должно быть, безумны.
– Вы думаете, что я этого не знаю? Но мне необходимо выяснить, как этот проклятый камень оказался в Воксхолле и как он попал к Индии. – Торн взглянул на Коннора. – Знаете, у меня может голова слететь с плеч за то, что я вам все это говорю. Веллингтон дал очень ясно это понять. Вам можно доверять?
– Иногда. – Коннор усмехнулся. – Особенно когда речь идет о моей семье или друзьях. – Он внимательно посмотрел на Торна. – Вы влюблены в нее, не так ли?
– Мне следовало бы это отрицать. С того момента как я впервые увидел ее, эта женщина перевернула всю мою жизнь. Она отчаянная, невозможная, и все же…
– И все же вы жить без нее не можете, – тихо закончил Коннор.
– Я не могу сосредоточиться на своем деле. Я почти все время думаю о ней, а не о деле, которое я поклялся завершить.