И пусть цветет шиповник
Шрифт:
— Кажется, ты на меня злишься.
— Нет.
— Да! Слышу по твоему голосу. Ты же сейчас расплачешься! Не волнуйся, теперь я буду вести себя достойно.
Руджеро подошел к ней поближе, так, что между ними осталось всего несколько сантиметров, и тут она поняла: он тоже дрожит. Так же, как и она.
— А я никогда вас и не сравнивал, — признался он. — Даже тогда, после аварии. Но теперь… Может, вообще забыть?
— Идет. Знаешь, а я ведь жутко проголодалась.
—
Они свернули за угол, прошли мимо ювелирного магазина. Руджеро притормозил и потянул девушку внутрь. Там на витрине была брошь в форме розочки.
— Шиповник, — шепнул он.
— Вот видишь, — сказала она, улыбнувшись, — я же говорила, их везде полно.
— Но таких нет нигде, — загадочно проговорил он. — Это довольно редкий вид. И он похож на тебя.
И тут Полли присмотрелась к украшению повнимательней. Действительно, она никогда еще не видела таких красивых вещей.
— Я не могу это принять, — выдохнула она.
— Просто обязана! Она же словно для тебя сделана!
Без лишних слов Руджеро взял брошь и приколол к ее платью. Вещица выглядела просто идеально. Девушка попыталась разглядеть ее. Ее глаза сияли как два солнышка.
Дальше Руджеро повел Полли в уютный ресторан. Тут витали такие запахи, что от них кружилась голова. Или, может, это от предвкушения счастья?
Заказав спагетти с неаполитанским соусом, он заметил: девушка отчего-то смутилась.
— Что такое? — тут же спросил он.
— Наверное, я выгляжу довольно странно.
— Ну, немного смущенно, я бы сказал. Для меня ты человек одновременно хорошо знакомый и совершенно незнакомый.
— Да уж, так и было задумано, — призналась она. — Я еще и сама не знаю новую себя. И учти, я еще не раз нас с тобой удивлю.
— Это еще ничего. А вот бедный Брайан, наверно, будет в шоке!
Полли чувствовала себя такой счастливой, что чуть не задала вопрос: «А это кто?», но вовремя спохватилась.
— Ну, он-то уже привык к моим штучкам, — неопределенно ответила она.
— О, неужели? Мужчина, которого ничем не удивишь, да?
— Ну, прекрати издеваться, а! — девушка невольно рассмеялась.
— Хочешь сказать, он не такой? Погоди секунду, сейчас я его тебе опишу. Это значит такой умник в очках и с козлиной бородкой. Нет?
— Ну, это тебя совершенно не касается, так что не надо и строить догадок, — сказала она, пытаясь придать своему голосу твердость.
— Просто ты никогда не рассказываешь о нем. Обычно, если человека любят, о нем постоянно твердят всем окружающим. А ты молчишь. Значит, он для тебя не так много значит.
Невольно
От ответа ее спас пришедший вовремя официант. Он принес вино и разлил его по бокалам.
— «Lacrima Christi del Vesuvio», — Руджеро прочитал название вина по-итальянски.
И тут Полли протянула ему руку.
— Привет, — сказала она. — Меня зовут Пенелопа. Мы только что встретились. Он пожал ее ладонь.
— И в самом деле. Так Полли это сокращенно от Пенелопа?
— Да. Когда я была ребенком, меня называли Пенни, но мне это имя не нравилось, поэтому я переименовалась в Полли.
— А мне нравится — Пенелопа, — кивнул Руджеро. — Я читал об этой героине мифов в школе. Жена Одиссея, которая ждала его двадцать лет. Честная и мудрая женщина.
— Ну нет, она была обыкновенной занудой, — твердо заявила девушка. — Ты бы не заставил меня ждать двадцать лет, не сообщив о себе ни весточки, а?
— Но тогда не было ни телефонов, ни почтовой службы, — начал было он, но тут же спохватился, увидев на ее лице лукавую улыбку.
— Впрочем, ты прав. Некоторые называют меня мудрой, и тут я похожа на нее, — ответила Полли. — В школе я часто спасала друзей от разных неприятных ситуаций, а потом рисковала собственной головой. Мне всегда хотелось быть смелой. Я пыталась изо всех сил, но мне кажется, на самом деле я не такая. Я рассматривала для себя много различных вариантов профессий — актриса, дизайнер одежды, дипломат, — вес что угодно, лишь бы хоть как-то повлиять на мир.
— Но представители других профессий тоже многое могут изменить, — проговорил Руджеро, снова наполняя бокалы. — Здесь все просто — будь самой собой.
— Кем это — половиком для вытирания ног? — резко спросила она.
— Ты опять? — погрозил он.
Они чокнулись, бокалы звякнули. Полли и Руджеро рассмеялись.
— Ну тогда, — сказала она, сияя от радости, — сегодня я буду Золушкой на балу.
— Готова ли Золушка к основному блюду?
И они перешли к трапезе. Девушка первый раз пробовала то, что ей принесли. От наслаждения она закрыла глаза.
— Вот, вот, — удовлетворенно заметил Руджеро. — Это именно та реакция, которой я ожидал. Будешь еще?
— Да, да, да!
Наконец они перешли к сладкому, кофе и ликеру. И тут Полли сказала:
— Кстати, если говорить снова о профессиях и работе, то у меня вопрос. Как у тебя дела на заводе? И как твоя рука? Не болит?
— Там полно дел. На данный момент меня обсуждают все мои сотрудники.