И с привкусом соли на губах
Шрифт:
— Даже не проснулась. — Полянский как-то странно смотрит на то, как теперь уже я осторожно ощупываю дочь, но с ней все хорошо. Спит себе с ангельским выражением на личике.
Полянский, убедившись что с нами все в порядке, осторожно закрывает дверь и я замечаю немного крови на его кулаке. Ударил Андрея. Я уверена в этом…
Мужчина обходит машину, садится за руль и тут только я замечаю, что он остался в одной футболке, отдав куртку мне и закутав дочь в свитер. Заводит мотор. Мышцы на его руках бугрятся от напряжения, когда он выруливает из нашего двора. Дворники на лобовом стекле
— Куда ты нас везешь? — тихо спрашиваю, прижимая сопящую Нику к себе, стараясь закутать в куртку и поделиться своим теплом еще больше.
— Домой. — коротко отвечает он. — Вещей ваших не взял. Но, всё раздобуду, не переживай.
Глава 8
Артем
Встречаться с мужем Лианы была не самая лучшая идея. Но я не мог поступить по-другому. Больше не было сил оставаться в тени, подсылая к нему адвоката. Созвонился с ним, назначил встречу и поговорил по-мужски.
Мне нужны и девушка и дочь. Обе. После утренней встречи с Лианой, я понял, что это неизбежно. Я хочу мать своего ребенка. И я ее получу!
Андрей Покровский не лез бить мне морду, хотя это и смешно — он едва ли выше самой Лианы и едва ли больше ее по комплекции. Я доходчиво объяснил ему, что имею непосредственные виды на Лиану и на дочь тем более, и чтобы он не стоял у меня на пути. Новый автомобиль посулил, но был ожидаемо послан. Расстались мы с ним на плохой ноте, и я как чувствовал, что добром это для моих девочек не закончится.
Я опоздал. Надо было сразу ехать за ними, прямо после разговора, но разве бы Лиана пошла за мной добровольно, еще и с Вероникой? Получилось-то все по моему плану, но опять через ее боль. Андрей, мразь такая, посмел поднять руку на мою женщину. За что и валяется теперь со сломанным носом.
Когда увидел Лиану, дрожащую под снегом, точно тепличное растение в холодную стужу, сердце неприятно сдавилось спазмом. Живо представил себе, как лежала она на холодной земле, пока её не нашли и не оказали помощь. Надеюсь, она была без сознания в тот момент. И очень надеюсь, что в местной больничке оказались сильные обезболивающие. Ненавижу себя за то, что сотворил с этим хрупким созданием. Никогда себе не прощу!
Подхожу к ней, на ходу снимая куртку. Закутываю ее, посиневшую и замечаю следы «общения» с мужем. Скреплю зубами от злости. Сейчас уроду мало не покажется! Никто не имеет права причинять Лиане боль. Она и так достаточно натерпелась, что на две жизни хватит.
Лиана не в себе, а у меня все внутри переворачивается от щемящего чувства. Бл*ть, она не заслужила такого! Слишком много для ее хрупких плечей. Усаживаю ее в машину. Беру бутылку дорогого коньяка, что презентовали мне на днях, оборачиваю в полотенце. Холод поможет унять боль, снимет отек.
Но Лиане вообще не до отека. Она переживает за дочь. И я переживаю. Если этот урод посмеет хоть пальцем тронуть моего ребенка, пожалеет, что родился на свет. Залетаю в подъезд. Я помню номер квартиры из личного дела. Заучил адрес и цифры наизусть.
Дверь не заперта. Толкаю ее и попадаю в тесную убогость «хрущевки». Иду в первую дверь: пожилая женщина, видимо свекровь
Отбрасываю урода как кусок дерьма на пол. Поворачиваюсь к женщине:
— Я отец Вероники! Мы с Лианой забираем ребенка.
— Но… как же? — лепечет женщина, и я понимаю, что она ни в чем не виновата. Просто ее сын законченная мразь. — Когда говнюк проспится, поинтересуйтесь у него. Он расскажет.
Сам внимательно смотрю по сторонам. В этой комнате дочери точно нет. Иду в следующую. Замечаю ее сразу. Мое сокровище сопит на разложенном продавленном диване. Хоть «ложе» и застелено чистым трикотажем в разноцветных пони с рогами, но это не умоляет убогости и бедноты спального места моей принцессы. МОЯ дочь достойна самого лучшего! Она будет спать на самой мягкой перине, на белье из стопроцентного шелка! Благодарю судьбу, что могу обеспечить красавицу самым лучшим и роскошным!
На мгновение умиляюсь тому, какая она крошечная и беззащитная. И так сладко спит, слегка приоткрыв ротик с по-детски пухлыми губами. Снимаю с себя свитер. Осторожно беру ее на руки, как самую драгоценную в мире. Закутываю в шерстяную вещь, точно в одеяло. Замерзнуть не должна. А в машине тепло. И ее мама тоже в машине. Вдыхаю ни с чем не сравнимый детский аромат. Моя дочь пахнет молочком. И это восхитительно. Наглядеться на нее не могу — так сильно она на меня похожа. Осторожно целую в лобик, боясь уколоть своей бородой.
Вероника ворочается у меня на руках и причмокивает во сне. Надо быстрее возвращаться в машину. Уверен, Лиана там места себе не находит. Закутываю ребенка сильнее и спускаюсь вниз. Всё что нужно моим девочкам будет доставлено им к утру. Надо было заранее подготовиться, но я не думал, что все произойдет так стремительно. И круглосуточные торговые центры еще никто не отменял. Главное мои девочки со мной. А значит, в целостности и безопасности.
Лиана
Он сдержал слово — забрал Веронику и теперь она со мной. Сделает ли он нам обоим что-то плохое? Не думаю, иначе давно сделал бы, а не следил и вынюхивал все эти дни. Всё равно, мне с ребенком сейчас пойти абсолютно некуда, и даже моя работа зависит от Зверя, что сейчас паркует свой джип на подземной стоянке своего дома. Он открывает дверь, забирает у меня дочь, чтобы помочь выбраться из машины.
— Отдай, — прошу я, — оказавшись на ногах.
— Ты еле стоишь, — отвечает Зверь. — я донесу малышку, не переживай.
Я иду рядом с дочерью, боясь отстать хотя бы на шаг. В лифте тоже становлюсь рядом с ними. Мне страшно, когда мой ребенок в руках у него. Зверь старается не смотреть на меня, но я постоянно чувствую его вороватые, полные мужского желания взгляды на себе.
Дом богатый. У него на этаже чистота, мрамор, пальмы в кадках, картины на стенах… это не наша пятиэтажка, где жильцы только недавно отучились справлять нужду прямо на лестничной клетке.