И смех и грех, или Какая мука - воспитывать!
Шрифт:
— Я буду звать тебя Кнопка, — шепнул на бегу ей на ушко и мимолётно чмокнул в щёчку. — Возвращайся за столик и жди меня, — и побежал дальше.
А дело было в том, что когда они сегодня приехали с кладбища домой, Иван начал целовать девчушку, даже не дождавшись, когда за ними захлопнется входная дверь.
— Маленькая моя, — оторвавшись, провёл пальцем по её щёчке.
И этим всё испортил.
— Эм… — отстранилась она от его руки, — я… — в нерешительности закусила верхнюю губку. — Я уже не маленькая. Не называй меня так, пожалуйста. —
Парень хотел возразить, что только маленьким не нравится, когда их называют маленькими, но просто пообещал и всё.
В кабинете владелицы «Макитры» на столе среди бумаг и канцелярии Иван первым делом увидел горку семечковой шелухи. Рядом, на углу, стояла начатая бутылка Мартини.
Сама хозяйка меряла шагами комнату с бокалом в руке и айфоном у уха. Она уже немного посвежела и ожила — алкоголь своё дело знает.
Увидев, кто к ней пожаловал, Кристина тут же буркнула в аппарат небрежное:
— Перезвоню, — и сбросила звонок, хоть Беспалов демонстративно поднял у своего лица купюру, как бы давая понять, что разговор из-за него прерывать не нужно — он только оставит долг и уйдёт.
— Вань, — схватила его за руку женщина и почему-то зашептала, только лишь он кинул рядом с горкой шелухи голубую тысячную бумажку, — у меня уже заказан тур на Сардинию. Поехали, а. Хоть на недельку. Только ты и я, вдвоём, где нас никто не знает и не узнает. Пожалуйста.
Беспалов скривился и вздохнул.
— Ты глупая женщина, Кристина, — постучал себе по лбу. — Чтобы нас с тобой никто не узнал, нужно не на Сардинию, а на Шпицберген ехать. В Италию ломонётся половина Москвы.
— Да ну и чёрт с ним. Мне всё равно не жить, — прижала она бокал к груди. — Без тебя… Неужели у меня не будет в жизни…
— Мэм, держите себя в руках. — Отцепил он от себя её пальцы. — Уволь меня от этого театра. — И опять развернулся к двери.
— Что? Нельзя? — теперь уже крикнула Тина. — Совсем ты меня с ума свёл. Белый свет не мил…
— Да прекрати ты! Не выдумывай! — взревел Беспалов. Его терпение таяло на глазах.
— Не поедешь — наложу на себя руки.
— Ты дура? — покрутил он пальцем у виска.
— Да! Да я дура! Влюбилась в мальчишку.
— Так, — довольно сильно схватил он её за плечи и зло зашипел в лицо: — а ну ка не зли меня. Налёт добродушия у меня адски тонок.
— Отпусти её! — вдруг раздался у двери мужской голос.
Кристина с Иваном одновременно оглянулись — на пороге стоял Жорик. Тот самый Георгий Артёмович Алотаров по кличке «Аватар».
— Бес, это я тебе сказал, между прочим. Ну! — с весьма серьёзным и грозным видом двинулся он на Ивана, и тем смешнее смотрелось, как трусливо застыл перед боксёром на более-менее безопасном расстоянии.
За ним в кабинет влетел ещё и Базин и остановился за спиной Георгия.
В принципе, для Беспалова держать в руках мадам Мартынову являлось удовольствием весьма сомнительным, но вот отпустить её по такой
— Уверен, что можешь мне приказывать? — тем не менее, руки он всё-таки убрал и развернулся к оппоненту.
— Уверен. Ты тискаешь мою сестру в моём же клубе.
— Это мой клуб, — почти крикнула Тина, сходу продолжив видимо какой-то давнишний спор. — И ты не имеешь право вмешиваться в мою личную жизнь, понятно?
— Не имею?! — вмиг будто забыв про Ивана, вызверился на неё Аватар. Его лупатые бледно-голубые глаза на выкате сделались практически круглыми. Он попытался было вытянуть в тонкую линию свои пухлые, рыхлые губы, но получалось из рук вон плохо и смотрелось отталкивающе. — Значит, прикрывать твои налоги и твою задницу перед… — Жорик запнулся, не желая «трясти грязным бельём» при посторонних. — Какого хера вы здесь устроили? — посмотрел на Ивана и сестру. — Ты что ополоумела? — ткнул её указательным пальцем в солнечное сплетение, и Иван почему-то вдруг представил, как эти двое дрались в детстве. — Берега попутала? А если тебя застукает Толик?
— Я с ним развожусь, — Кристина отвернулась и, опрокинув в себя остатки мартини, двинула к столу. — Не могу больше.
Говорила она так, будто ей абсолютно всё равно, верят ей или нет. Женщина взяла за горло бутылку и собиралась было плеснуть новую порцию.
— Я тебе разведусь, пьянь тошнотная! — подлетел и вырвал у неё из рук алкоголь Жорик. — Я тебе разведусь! — с грохотом поставил он мартини на другой край стола. — Когда ты хвостом мела перед Балаченковым, я ещё терпел — он далеко. Но этот! — мужчина указал ладонью на Ивана. — Он же почти семья! Ты хочешь, чтобы Толик натравил на нас своего пердуна? Ты этого добиваешься?
— Ладно разбирайтесь сами. Я пошел, — двинулся на выход Ваня.
— Подожди, — рявкнул на него Георгий. — Ещё раз увижу вместе с ней… — тут он осёкся, ибо придумать сходу то, что потом действительно придётся исполнить, оказалось не очень-то легко.
— Ещё раз ты попытаешься мне угрожать… — парня это начало раздражать уже совершенно по-взрослому.
— Скажи своему коту Базилио, пусть выйдет, — поставил руки на пояс Алотаров и кивнул на Васю.
Иван даже не проследил на его взглядом.
— Бесполезно. Он не уйдёт.
— Ха! Конечно не уйду! — потёр ладони Дально-Бой. — Бес тут мож кулаки расчехлит, а меня нет. Дело пахнет фартом — он не часто «витрины» оформляет.
Георгий закатил глаза под потолок и ухмыльнулся.
— Короче, — твёрдо посмотрел он на Ваню. — Меня не интересует, как ты этого добьёшься, можешь хоть трахнуть её или отпиздить, но если ты мужик, то сможешь бабу успокоить и сделать так, чтобы отстала.
— А он уже успокоил, — открыла Кристина какую-то дверцу в офисном шкафу и достала оттуда начатую бутылку Егермейстера. — Пришел сюда со своей этой девчонкой. — Открутила пробку и зажав её меж зубов, плеснула себе в бокал. — Аг-го.