И смерть лишь начало
Шрифт:
Я заметил, что многие преподаватели явно заскучали, да и на лицах большинства старшекурсников вдохновения не наблюдалось.
Дамблдор уверенно взмахнул своей палочкой, и из её кончика вырвалась длинная золотая лента, которая поднялась в воздух и сложилась в слова песни - так, чтобы все знали, о чем им собственно петь.
Песню приводить я не буду. Это обычная, хорошая и добрая школьная песня, которую обычно исполняют в таких случаях во многих школах Земли.
Там была просьба к самому Хогвартсу научить нас хоть чему-то, говорилось, что сейчас в головах у нас гуляет ветер, но
Я не удержался и также пропел пару куплетов вместе с Гермионой. И даже Драко что-то там подпевал, немного стесняясь.
– О, музыка!
– профессор Дамблдор прослезился от умиления. Не знаю, что это - действительно истинные чувства или игра на публику.
– Ее волшебство одно из самых прекрасных на свете! А теперь спать. Рысью - марш!
К нам сразу же подошли наши старосты - девушка и юноша. Они представились как Пенелопа Кристал и Роберт Халлиард.
Старосты собрали вокруг себя всех первокурсников, и повели нас в Башню Когтеврана. Другие, более старшие ученики, пока еще не торопились покинуть стол.
Все вместе, нестройной толпой, мы прошли несколько длинных коридоров, украшенных многочисленными картинами, рыцарскими латами в нишах и прочей средневековой атрибутикой. Пересекли с десяток переходов и поднялись на пятый этаж (по моим подсчетам), и остановились около высокой двери, составленной из гладких, лакированных досок. Справа от двери висел молоток в форме клюва какой-то хищной птицы.
Роберт постучал молотком и раздался голос.
– На каком языке говорят молча?
Староста задумался, а потом выдал ответ. Дверь открылась.
Через небольшую прихожую мы прошли в гостиную Когтеврана - высокое и круглое помещение (занимавшее весь пятый этаж башни), обставленное в бронзовых, серебристых и синих цветах.
Этот зал имел примерно ярдов тридцать в диаметре. По периметру располагалось три камина - отличающиеся друг от друга различными деталями и стилем. И в каждом плясало пламя. Возле каминов стояли низкие удобные кресла, диваны и столики. Таким образом, создавались небольшие, уютные уголки, где могла спокойно посидеть компания из семи-восьми человек.
Потолок в гостиной напоминал звездное небо - красивое переплетение синих и темно-синих оттенков, среди которых неярко сверкали магические звезды.
Еще несколько кресел и стульев находилось ближе к центру - вокруг большого глобуса и квадратного стола на мощных ножках. Также вдоль стен стояло несколько вместительных шкафов, заполненных книгами, свитками и различными безделушками и сувенирами.
Ну и четыре окна, узких и высоких, на четыре стороны света.
Прямо напротив входа, но на другой стороне зала, расположился постамент со статуей утонченной и горделивой женщины. В искусно вырезанных из камня волосах угадывалась диадема. Как понимаю, это скульптура Кандиды Когтевран, одной из основательниц Хогвартса.
По обе стороны от скульптуры имелись широкие арки со ступенями, уходящими вверх.
Пенелопа повела девочек в левый проход, а Роберт нас в правый. Мы поднялись по каменной, винтовой лестнице на шестой этаж. Здесь была большая площадка, и коридоры, ведущие к спальням. Но Роберт объяснил,
– Так, ребята, - начал Роберт, как только мы очутились на верхней площадке.
– Вас восемь человек. А это значит, что вы займете две спальни по четыре человека. Определяйтесь, кто с кем хочет жить, и проходите в эти двери.
Пока вся толпа немного замешкалась, с некоторым смущением поглядывая друг на друга, мы с Малфоем быстренько сориентировались. Я вытащил из общей кучи Билла Макконли, а Драко - Майкла Корнера, и вчетвером мы прошли в одну из спален.
Как только мы зашли внутрь, так тут же, как и еда в Большом зале, в центре появились наши вещи. Я узнал свой чемодан и чемодан Драко.
– Чур, я сплю вон там, - я выбрал дальнюю от входа, стоящую у окна кровать. Драко забрал соседнюю, а парни разобрали остальные. Каждая кровать имела балдахин - это такие тяжелые шторы и отдельный потолок, укрепленные на четырех столбиках в углах кровати. Ткань покрашена в цвета Когтеврана - бронзовый и синий, с растительным узором. Сами шторы можно задергивать. Думаю, если так сделать, то кровать превратится в небольшое и очень уютное купе. С намеком на романтику. Подрасту - буду сюда подружек таскать. Вот!
Постели уже застелены. Мне оставалось лишь откинуть покрывало и лечь.
– Ничего, вроде нормально все прошло, - донесся до меня голос Драко.
– Как считаешь, Гарри?
– Ага, - ответил я, широко зевая. Все же у меня детское тело. Оно не имеет той выносливости, что у взрослого организма, и быстро утомляется.
Уснул я практически сразу.
Глава четырнадцатая
Ровно в восемь утра нас разбудил Роберт Халлиард. Сквозь окна, частично прикрытые занавесками, проникал яркий свет - день обещал быть солнечным и ясным.
– Подъем, подъем, - весело покрикивал староста, прохаживаясь между кроватями.
– Привыкайте. Вы уже не дома. Это Хогвартс, здесь все встают в восемь утра.
Потом он показал нашу ванную комнату.
Здесь я сделаю небольшое отступление. В каноне про Поттера не упоминаются многие вещи. Например, откуда у школьников зубные щетки, мыло, мочалки, шампуни, полотенца? А также одежда - носки, трусы, футболки, рубашки, брюки, ботинки, галстуки, пижамы, шапки и всё в том же духе?
Так вот, - каждый привозит это из дома. Всё свое, так сказать, родное.
Как итог получается ощутимая разница между тем, как одеваются представители богатых семей и обычные, простые смертные.
Поэтому, глядя на учеников, и оценивая их одежду, можно сделать вполне определенные выводы.
Радует другое - это практически не приводит к конфликтам. Естественно, из-за одежды ученики в моральном плане ощущают себя по-разному. Но никаких проблем, разногласий или шуток по поводу материального положения я никогда не замечал. В этой Школе намного важней то, как ты учишься, что собой представляешь, а не то, сколько денег у твоих родителей.