И снова девственница!
Шрифт:
– Хм. – Люба почувствовала, что еще чуть-чуть – и седовласый не выдержит: опять либо по стене размажет либо цепями прикует. – Только сам сначала попробуй.
«Отведай ты из моего кубка» [2] . – Память услужливо подсунула картинку с Иваном Грозным в интерпретации Гайдая.
– Мне нельзя. – Он слегка смутился под недоверчивым взглядом. – Я вчера уже пил.
– Значит, действует. – Люба внимательно осмотрела моложавого гада. – Ладно, давай сюда.
Выдохнув, как будто перед нею – родная водка
2
Фильм «Иван Васильевич меняет профессию».
Нет, она ничуть не доверяла этому противному субъекту, но уж больно реакция была правдоподобна. Как будто она подловила его на чем-то постыдном, недостойном огласки, особенно в свете того, что он мужчина и ему должно быть все равно. какое у него количество морщин.
– Наконец-то. – Непробиваемый тип забрал бокал и повернул Любу к зеркалу.
– Ох ты ж!..
Более сложные конструкции оказались недоступны, ибо ошарашенный мозг был занят перевариванием текущих событий.
Преображение чем-то отдаленно напоминало сцену из кинофильма «Смерть ей к лицу», когда, испив волшебного эликсира, героиня Мерил Стрип резво сбросила пару десятков лет. Поскольку у двадцатишестилетней Любани особо отвислых мест и глубоких морщин не наблюдалось, то изменения не отличались большой кардинальностью. Ушла легкая послеродовая пигментация, округлились выпуклости, подтянулись мышцы, но самое главное – появились дурацкие подростковые щечки! Она их терпеть не могла, а когда после родов у нее проступили скулы, то очень радовалась, что наконец-то избавилась от пухлявости. И вот снова…
– Фу. – Люба старательно пыталась втянуть румяные щечки. – А можно их обратно убрать?
Признаться, самому герцогу первоначальный вариант тоже больше нравился, он отличался большей изысканностью и утонченностью, но не подавать же виду неблагодарной девице?
– Это комплексные изменения. – Он намеренно небрежно скребнул по ее щеке. – Такова твоя природа.
Природа скуксилась и отвернулась от на самом деле привлекательного отражения.
– А теперь – о нашем договоре. – Взгляд седовласого потяжелел, давя на пленницу непомерным грузом.
И тогда она не выдержала – слишком много всего произошло за последние сутки, а может, и больше – время неслось стремительной рекой, размывая берега реальности, смывая грань между возможным и невозможным. Ее кружило, как кусок пенопласта, случайно попавшего в полноводную реку, и сейчас она зацепилась за последний камень, отделявший от падения в бездну грохочущего водопада. С одной стороны, шансов выбраться из круговерти практически нет, а с другой – кто знает, сколько будет длиться падение и не разобьется ли она о подводные скалы лагуны.
– Не хочу, не хочу, не хочу! Почему я, почему не кто-нибудь из местных? На худой конец, мог бы взять кого-то более беспринципного, чем я!
Предательские слезы навернулись на глаза.
– Потому что у тебя есть ради кого бороться, – раздался издевательский ответ, – и тобой легче
«Вот гад! Гадский гад!»
Вслух раздавалось лишь недовольное сопение.
– Повторяю в последний раз: ты выполняешь все, что требуется, и я возвращаю тебя обратно в то же место и в ту же секунду, что и забрал. С приличным вознаграждением!
– Каким? – отреагировала она на новую информацию.
– Что там у вас в цене? – поинтересовался, в свою очередь, мерзкий тип.
– Рубли, доллары, евро.
– Никогда о таких не слышал. – Он задумчиво почесал подбородок. – А золото?
– В слитках и с государственным клеймом, – обнаглела девушка, ухватившись за возможность отвлечься от намечающейся истерики.
– Песком, – отрезал мужчина, доставая желтоватый свиток. – Вот контракт, подписывать кровью, – и протянул лист вместе с тонкой иглой.
– Песком так песком, – ворчливо согласилась Любаня и попыталась вчитаться в заковыристый почерк.
М-да, с такими условиями проще помереть, чем соответствовать!
Спустя некоторое время
– Я, конечно, понимаю, что вы тут главный, – собрав всю свою смелость, начала она, – но это просто верх безобразия!
Ехидная улыбка растянула тонкие губы. Да, он определенно наслаждался моментом.
– Фактически я добровольно подписываю рабский контракт и перестаю себе принадлежать! – Синие бездонные глаза были прекрасны в своем возмущении.
– Боюсь тебя огорчить, – каменные шарики звякнули в руке мага, – но ты и так в моей власти.
– Тогда зачем вам эта бумажка? В рамочку на стенку?
«Нет уж, ваше темнейшество или как вас там, нечего меня разводить как тупую малолетку».
Его темнейшество красиво поиграл желваками, побрякал шариками. В принципе, если убрать высокомерие, подкрасить волосы и извести кровавые замашки, он был бы вполне ничего. Хотя… волосы можно оставить.
– Три поправки, – кое-как выдавил из себя он.
Естественно, не просто так ему требовалась добровольная подпись. Без договора максимум, что он мог, – это принудить к простейшему подчинению. Брэгу же требовалась тонкая игра, сознательная и правдоподобная. Опять создать иллюзию с умирающим ребенком? Тогда она снова попытается себя убить. И не факт, что у нее это не получится. Невозможная женщина с непредсказуемыми реакциями! Ладно, будет зарываться – устранить недолго. Куда сложнее найти подходящую по всем параметрам кандидатуру. Предыдущие две и так отняли у него уйму сил и времени.
– Выполнение приказов только касательно основной миссии, – тут же выдала опытная в составлении договоров секретарша. – Никаких притянутых за уши действий.
– Например? – Он снисходительно хмыкнул, уже предвкушая хитроумные манипуляции.
– Не более двух степеней взаимосвязи, То есть если для того, чтобы понравиться принцу, я должна прийти на бал – это первая степень, улыбаться, танцевать, мило щебетать – это вторая, а вот поджог платья соперницы или еще какая гадость – уже не в моей компетенции.