И снова Колчина
Шрифт:
— И кто же? — В голосе помощника слышался неподдельный интерес.
— Станислава Андреевна Загорская.
— Серьезно? — Вячеславу пришлось отодвинуть трубку от уха, слишком громко возмущался Дымов.
— Серьезней не бывает. Ты вроде как стал родственником Красулина, ничего твоя сестра про эту подставу не говорила?
— Света сейчас отдыхает с матерью и сыном на Карибах, так что не в курсе.
— Понятно. Если бы не доверял тебе, наверное, задумался бы о твоем увольнении.
— Слава — обиделся Павел — Ты же знаешь, ради нашей кампании я голову отдам на отсечение,
— Короче, до завтра нужно думать, что с этим делать. Менять условия контракта уже нет смысла, там все продуманно от и до.
— Лучше наших условий никто не даст, не переживай, сделка будет наша.
— Надеюсь на это. Давай собирай народ и ищите другие варианты развития.
— Ок. Ты в офис?
— Нет. Меня ждут тесть с тещей на обед.
— Ну тебе грех жаловаться, у тебя отличные родственники.
— А я и не жалуюсь, вот в баре аппетит нагоняю.
— Удачи. Получается снова суббота рабочая?
— Первая половина так точно.
— Понятно — Павел грустно выдохнул, никуда не денешься, чтобы быть наплаву и не сдавать позиций, нужно упорно работать.
Франция
Маше всегда нравилось выступать, а тут поет знаменитая певица, зал гудит, мощнейшая энергетика. У девушки эмоции зашкаливали, так круто она себя еще никогда не чувствовала. Когда выходила из гримерки, уже после выступления, чувствовала сильное возбуждение, ей нужно прямо сейчас заняться сексом. И она знала, что он будет. Потому, что Филипп прислал сообщение, что ждет её за углом комплекса, где проходил концерт Болье.
Лилиан отдыхала в своей комнате, через пятнадцать минут шоу продолжится, и она снова выйдет на сцену, широко улыбаясь, не показывая своего настоящего состояния. Ахмед уехал на родину, Филипп отказывался принимать её в свою постель, мотивируя тем, что она совершила ошибку переспав с его другом. Откуда же она могла знать, что это его заденет, ведь француз сам склонил её к групповому сексу, и ей безумно понравилось, певица с удовольствием бы повторила такой опыт. Но она хотела только Бланше и его друга грека. Может, пройдет время, и он простит её небольшой грех, которому она поддалась. Лилиан взяла сигарету и подошла к окну, пока продюсер не видит нужно перекурить. Сигареты помогали ей принимать решения о её жизни. Увидев сегодня эту Мари, няньку сына Филиппа, воспоминания об этом мужчине всколыхнулись в её сознании и больно полоснули словно острием клинка в груди. У неё были чувства к Бланше, она это поняла, жаль, что только поздно.
Болье, рассмотрела, как знакомая худенькая фигурка идет вдоль стены здания, останавливается у машины. Лилиан внимательно присмотрелась, машину то она тоже знает, это автомобиль её любимого мужчины Филиппа Бланше. Дверь со стороны водителя открывается, и оттуда появляется хореограф, и в руках у него большой букет белых роз, глаза певицы расширяются, что это вообще значит? Мари прижимает руки к груди, потом нежно улыбается и берет протянутые цветы, бросается на шею мужчины и их губы встречаются в поцелуе, долгом и страстном.
— Сучка! — вырывается из уст Болье — никого у него нет значит — она зло тушит, прижимая со всей силы окурок к пепельнице — Ну я вам устрою. Надо же,
Лилиан вспоминала, а дарил ли ей Бланше цветы? Нет! Точно не дарил, даже когда был приглашен к ней на концерт, приходил без букета. Неужели он испытывает что-то к этой девчонке? Не может быть! Лилиан сексуальнее, ярче, красивее, да и фигура у неё с большими формами, не то, что у этой пигалицы. Ни сиськи, ни письки, а жопа вообще с кулачок. Ну, она им устроит, напишет куда надо, что Бланше соблазняет своих молоденьких учениц, журналисты быстро раздуют из этого сенсацию. Решено, завтра же займется этим делом.
— Филипп, мне так приятно — Маша сидела на пассажирском сиденье, и уткнувшись носом в цветы, прятала счастливую улыбку. Вот если рот можно было спрятать за букетом, то глаза кричали мужчине, о её чувствах, и Бланше с легкостью считал с них настроение Колчиной.
— Я проезжал мимо цветочного рынка, и меня прямо потянуло туда, захотелось купить для тебя розы. Кстати, а твои любимые цветы какие?
— Не поверишь, как раз белые розы, просто обожаю.
— Я тоже. Именно белые.
Маша посмотрела на мужчину, который сосредоточился на дороге, и крепко сжимал руль.
— Хочешь заедем куда-нибудь на ужин? — поинтересовался Бланше.
— А ты голодный?
— Нет. О тебе волнуюсь.
— Можешь не переживать. Я в такое время не ем. У меня сейчас другой голод — Маша сама не ожидала от себя такой смелости, но сегодня Филипп удивил её, теперь настала её очередь. Колчина внимательно наблюдала за реакцией француза. Его брови взлетели на лоб, а губы вытянулись в легкой улыбке.
— Маша — выдохнул он — ты меня убиваешь, когда ты стала такой раскрепощённой?
— Когда связалась с одним очень голодным до секса балетмейстером. — Прячась за большим букетом белых роз, проговорила Маша.
— Очень голодным. — Подтвердил мужчина и прибавил скорость. — Тогда нужно быстрее добраться до кровати, где я покажу, насколько я голоден. — Филипп повернул голову к музе и подмигнул, хитро улыбаясь.
Подходя к дому, Филипп подхватил Колчину на руки, девушка от неожиданности ахнула, а потом расслабилась и засмеялась.
— Ты сегодня такой романтичный, я прямо таю от твоего внимания. — Маша провела ладонью по гладко выбритой щеке мужчины и в её взгляде читалась нежность, глаза прошлись по всему красивому лицу Бланше. — И такой невероятно красивый. — Прошептала, чтобы только он услышал эти слова.
— Машуня, — Филипп занес свою ношу в дом, и поставил у гардеробной раздеться — Ты вызываешь во мне такие бурные эмоции, что мне хочется для тебя делать приятно, вот и все. — Он взял её подбородок большим и указательным пальцем, заставив посмотреть на себя — Сейчас твои глаза так светятся желанием, что я боюсь не удержусь и возьму тебя прямо у дверей. — Он увидел, как девушка покраснела от смущения, а он еще взял её ладонь и положил себе между ног, где пульсировала возбужденная плоть.
— Ого, — вырвалось изо рта девушки, и она сжала ладошку, вызвав протяжный стон у мужчины. — Давай поторопимся, не хочу на пороге остаться без трусиков.