И снова Пачкуля!

Умански Кай

Хьюго опять зашептал.

— Или, что еще лучше, — продолжила Пачкуля, — будет специально отобранное жюри. И отпадный приз для победителей, типа, большой серебряный кубок и путевка на неделю в Грязьеводск. Вручать приз может какая-нибудь знаменитость.

— А что, думаю, я бы смог… — начал Шеридан Немоч, но Пачкуля не дала ему договорить.

— Нет, настоящая знаменитость. Суперзвезда. А не абы кто с дурацким голосом.

— Но послушайте…

— Например, Скотт Мертвецки. Мы с ним друзья.

Это не совсем чтобы правда. Знаменитого

актера даже с натяжкой нельзя назвать Пачкулиным другом.

— Ха! — презрительно фыркнул Шеридан Немоч. — Ну конечно!

— А деньги? — забеспокоился Али Пали. — Студия теряет деньги со страшной скоростью. Все эти призы…

— М-да, — неопределенно промычала Пачкуля. — Ну. Пожалуй, я сумею придумать, как вам решить этот вопрос. А, Хьюго?

— Йа, — сказал Хьюго. Ему надоело шептать. Он обратился к Али напрямую: — Лехко. Фее окупаться само собой. Нато слупить денек с рекламодателей. Са рекламу сфоего товара во время конкурса они вылошат большие деньги. И нато, чтобы была жифая публика тоше. Куча рекламы. Куча пицц!

— А, пожалуй, он прав, — сказал Амедео Вампирьяни древесному демону. — Может сработать.

— Ты хотел сказать, она права, — поправила его Пачкуля. — Это моя гениальная идея вообще-то. Ну, что скажешь?

Вопрос был адресован Али Пали, который, уставившись в пространство, посасывал блестящий медальон. Он ойкнул и вернулся с небес на землю.

— Что скажу? Скажу я вот что. — Он протянул руку. Губы его разъехались, обнажив кучу сверкающих белоснежных зубов. — Пачкуля, позволь мне тебя поздравить. Идея действительно гениальная. Зажигательная идея. Мне даже обидно, что я не сам ее придумал.

— Правда? — сказала Пачкуля и приосанилась. (Ей не так уж часто доводится слышать лесть.)

— Правда. Может быть, мы сумеем позабыть о наших разногласиях и ты согласишься стать моим программным директором — вместе с хомяком, разумеется?

— Я подумаю об этом, — пообещала Пачкуля, — но особо не рассчитывай. Навряд ли я найду время. Моя жизнь посвящена музыке. Я подарила тебе грандиозную идею, детали проработаешь сам. Главное — чтобы ведьмы победили, остальное мне до лампочки. А теперь извини, мне еще песню надо написать.

Глава одиннадцатая

Шеридан Немоч, ведущий новостей

Следующим вечером Шеридан Немоч сидел за обеденным столом и читал очередную статью о себе в свежем номере «Чудесной правды». На нем был малиновый шелковый халат, расшитый скелетами драконов. На костяном бугорке между глазницами покоились очки в золотой оправе. Роскошные кольца сверкали на пястных костях (так называются кости пальцев). Рёбрышко сидел на дорогом персидском ковре и грыз, кто бы мог подумать, косточку.

— Послушай-ка, Нечто, — велел Шеридан. — Опять большая статья обо мне.

Нечто в футболке «Лунобзик» убирало со стола

тарелки. С недавних пор в должностные обязанности ассистента по всем вопросам входило замещение всей Шеридановой свиты. Оно было поваром и посудомойкой, шофером, камердинером, массажистом черепа, телохранителем — ну, вы поняли. Али Пали нашел изящное решение проблемы: теперь и деньги были целы, и звезда счастлива. А Нечто работало за целую толпу лебезящих слуг Шеридана.

В данный момент Нечто выполняло роль камердинера. На нем был темный костюм и галстук-бабочка. По приказу хозяина оно послушно опустило поднос и изобразило заинтересованность.

— «Сегодня около полуночи Шеридан Немоч, Золотой Голос колдовидения, торжественно откроет новый супермаркет „Жутьбери“, — зачитал Шеридан Немоч. — Ожидается большое скопление народа. Бархатистый тембр, элегантность и шарм популярного ведущего новостей поистине захватили воображение публики. Все надеются, что он возьмет с собой своего очаровательного песика Рёбрышко, любимца малышей». Слышал, Рёбрышко? Дети тебя любят.

— Гав, — сказал Рёбрышко и продолжил глодать кость.

— Мне потребуется шоферская фуражка, шеф? — спросило Нечто. У него было много головных уборов и мелкого реквизита. Только так оно могло запомнить, кем в данную минуту трудится.

— Наверняка, — сказал Шеридан. — Убери тарелки, достань мне белую рубашку и накидку, а потом выведи лимузин из гаража. Давай, поторапливайся. После открытия супермаркета мне надо успеть вернуться в студию к новостям. Я живу ради эфира, знаешь ли. Только перед камерой я становлюсь по-настоящему живым.

Нечто сгребло грязную посуду на поднос и прогромыхало за дверь.

Шеридан встал и с наслаждением потянулся. Вот это жизнь! Шампанское и икра — стоит только попросить. Лимузин с шофером. Хвалебные статьи в газете. Толпа ликует, едва завидев его череп. Огромная зарплата и куча денег на представительские расходы, на которые он и снял этот роскошный замок. И все потому, что природа наделила его звучным, бархатистым голосом.

Ну не везение ли?

Вскоре Шеридан, облаченный в рубашку с жабо и плащ-мантию, стоял у ворот замка с Рёбрышком на руках и ждал, когда Нечто подаст лимузин.

Как всегда, его провожала кучка преданных фанатов. Здесь была скелетиха в блондинистом парике с букетом чахлых ромашек. А также семейка троллей — мама, папа, бабуля и два застенчивых карапуза. У папаши был фотоаппарат. Детишки сжимали в руках альбомы для автографов.

— Давай, Мрачнелла, попроси дядю! — шипела мамаша-троллиха, подпихивая дочку вперед. О том, что это девочка, можно было догадаться по розовому чепчику.

Мрачнелла вытащила изо рта большой палец, сделала несколько нетвердых шагов и протянула альбом. Рёбрышко любил детей. Он завилял хвостом и весело тявкнул.