И снятся звезды лошадям
Шрифт:
НИКОЛЬ: Ну же?! Держишь интригу? ?
Тут мама написала, что приехала за мной. Пришлось собираться, и я быстро набрала Николь.
РИТА: Он меня спас. ?Ну то есть защитил перед Антониной. ?
А мама была, конечно, уже в курсе сегодняшнего происшествия и обрушила на меня целый шквал упреков. Пока мы ехали до дома, она отчитывала меня так, что у меня горели не только щеки, но и уши.
– Ты меня разочаровала, – говорила она. – Я надеялась, ты растешь умным и сознательным человеком.
В конце концов я не выдержала и разрыдалась. Впечатлений этого дня оказалось слишком много, и уж слишком разными они были.
– Ну что ты. – Мама, остановив машину на парковке перед домом, обняла меня. – Ты пойми, я просто хочу, чтобы ты выросла хорошим человеком. Твоя свобода заканчивается там, где начинается свобода другого. Никогда нельзя посягать на свободу другого человека и причинять ему боль. Разве ты не понимаешь?
– Понимаю. – Всхлипнув, я уткнулась ей в плечо. – Но она издевалась надо мной! Они смеялись!.. – голос сорвался и прозвучал совсем по-детски.
– Это плохо с их стороны. Но драка – не метод, – заметила мама, тем не менее погладив меня по голове.
– Я… больше не буду, – выдавила я. – И я понимаю, что в лагерь ты меня не отпустишь…
– Ну почему же не отпущу, – неожиданно заявила мама. – Напротив, мне кажется, что тебе нужно больше общаться со сверстниками. В мое время мы чаще встречались сами, вне школы и без родителей… Больше дружили… Так что думаю, лагерь пойдет тебе на пользу, даже если ты поймешь, что лошади – это не твое.
«Лошади – это точно мое! И гораздо больше, чем люди!» – подумала я, но вслух говорить не стала, чтобы не разочаровывать маму еще сильнее. А еще я думала о том, что, вполне возможно, увижу этим летом Дениса. Наверняка это он ездит в тот лагерь, который рекомендовали маме. Вряд ли в нашей школе много тех, кто занимается лошадьми. Если я увижу его, это точно судьба.
На следующий день Саша как ни в чем не бывало появилась в школе. На меня Зикова демонстративно не смотрела, но иногда до меня доносились перешептывания, и я часто ловила на себе недружелюбные взгляды ее подружек.
Вспоминая, как огорчилась мама, я сама решилась подойти к однокласснице.
– Привет, – сказала я на перемене перед четвертым уроком, когда Саша с подружками стояла у кабинета географии. Она не ответила, и я продолжила: – Извини, что ударила тебя, мне не следовало этого делать. Но ты тоже должна извиниться.
Зикова едва не подскочила и, повернувшись к Миле, небрежно бросила:
– Ты слышишь, какой неприятный звук? Кажется, принцесса на белой кобыле скачет?
– Лягушонка в своей коробчонке! – засмеялась Мила.
– К рыцарю-Колобку спешит! – подхватили девчонки.
К сожалению, делать тут было нечего и разговаривать абсолютно не с кем. Ну я хотя бы постаралась. Я уже вошла в кабинет, а за моей спиной еще звучали глупые шуточки и смех.
Уж не знаю, как я дотянула до выходных. А в понедельник
А еще меня огорчало то, что в школе мы с ним почти не виделись. Я очень хотела поблагодарить Дениса, но, когда я встречала его в коридоре, он вечно находился в компании своих одноклассников и меня совсем не замечал. Это казалось обидным, но я не очень расстраивалась. В конце концов, действительно, с чего бы ему замечать младшеклашку, учащуюся на два класса ниже?.. Вот побываю в конноспортивном лагере, научусь ездить верхом, как леди Маргарет, а там представится какой-нибудь особый случай. Когда Денис узнает, что я тоже занимаюсь верховой ездой, он сразу поймет, что у нас много общих тем, может быть, гораздо больше, чем с его одноклассницами. Этими мыслями я не делилась даже с Николь, но, кажется, она о чем-то догадывалась и иногда стала смотреть на меня очень многозначительно.
Учебный год закончился совершенно внезапно. То бесконечно тянулся, то раз – и иссяк. В последние дни в школе уже царила атмосфера отдыха. Хорошо, что основные экзамены у нас только в следующем году, а сейчас все только и думали о том, куда поедут летом. Даже Саша и ее компания оставили меня в покое. За глаза меня называли Психичка, но мне было все равно – лишь бы держались подальше. Репутация чокнутой, способной врезать кому угодно, тоже иногда полезна, так что пусть ко мне никто не лезет.
Окончание учебного года – всегда праздник, и все же в нем есть немного грусти. Хотя бы потому, что целое лето не видишься с тем, с кем дружишь. Николь с родителями ехали на Кипр почти на все каникулы, но я вовсе не завидовала, было только немного жаль так надолго расставаться с подругой. Но я точно знала, что мне предстоит столько нового, что я даже не замечу пролетевшего времени, к тому же мы с Николь часто переписываемся.
– Ну что, точно готова поехать на целую смену в конноспортивный лагерь? – спросила мама за два дня до планируемого отъезда. – Смотри, ты должна учиться нести ответственность за принимаемые решения. Если поедешь и потом попросишься обратно, нам с папой придется бросить все дела и отправиться за тобой, а это неблизкий путь.
– Не попрошусь. Я все решила. Я хочу научиться верховой езде, так что не стану просить увезти меня из лагеря, – пообещала я. Это факт, тем более если в лагере, как я надеялась, окажется и Денис Воронков.
– Хорошо, – кивнула мама. – Тебе будет полезно побыть в новом коллективе. Только помни, что я говорила тебе насчет свободы личности. И всегда думай, прежде чем что-то делать. Ты слишком торопишься, и это не идет тебе на пользу.
Я тихо вздохнула: вот и мама записала меня в рецидивисты, которые повторно попадаются на том же преступлении.