И так бывает...
Шрифт:
Поднимаю голову и натыкаюсь на тёмно-серый взгляд блондина, сидящего за две парты впереди нас. Вокруг него стоят и сидят несколько парней и девчонок и тоже смотрят в мою сторону.
Интонация и надменные взгляды мне совершенно не понравились, но чтобы сразу не портить отношения задаю нейтральный вопрос:
– С какой целью интересуешься, старенький?
Собеседник окидывает взглядом рядом стоящих и с усмешкой продолжает:
– Может, ты мне понравилась. Хочу узнать о тебе больше.
– Если
Чувствую, как Наташа предупреждающе дёргает под партой край моей юбки.
– Нам лучше выйти в коридор, - шепчет она.
Я, молча, киваю в ответ и встаю из-за парты.
– Ты уже убегаешь? А я только хотел поинтересоваться – нравлюсь ли я тебе? – вслед кричит блондин, и тут же раздаётся смех его приближённых.
Я оборачиваюсь уже в дверях, надеваю на лицо приторную улыбку, - Ты неотразим! Но… твоя неотразимость, во мне не отразилась! – и выхожу из класса.
– Что это за самовлюблённый тип? – спрашиваю я Наташу, как только мы отходим к окну.
– Это Павел Громов – первый красавец и авторитет класса. С ним лучше не спорить. У него здесь своя компания. Он своих в обиду не даёт, но если что-то не по нему – крышка. Затерроризируют и он, и его шестёрки.
– Что, и все в классе ему подчиняются? – я была сильно удивлена, потому что в бывшей школе то, что большинство слушается одного человека, никому и в голову не приходило.
– Ну, как подчиняются.., - Ната пожала плечами.
– К нему все прислушиваются, а спорить – себе дороже.
– Да, странные у вас тут порядки, - в недоумении произнесла я. – Но не всю же школу он держит под контролем?
– Конечно, нет. В каждом классе есть такие группы, но с частью из них у Громова хорошие отношения. Они поддерживают друг друга.
– А с другой частью?
– мне было интересно, и в то же время непривычно слушать рассказ Наты. Я будто попала в криминальный сериал, но он, как и любой фильм, вот-вот должен закончиться.
– Другая часть поддерживает группу одиннадцатиклассников, - спокойно продолжала просвещать Наташа, словно это было обычным делом. – Поэтому школа разделилась на два лагеря. Нам с тобой лучше придерживаться Громова, поскольку учимся мы с ним в одном классе.
– А что будет, если я подружусь с кем-нибудь из тех ребят? – картина начинала потихоньку складываться в моей голове.
– Не знаю, - подруга снова пожала плечами. – Такого ещё не было…
========== 3. Кто - друг, а кто - враг? ==========
Остальные уроки прошли относительно спокойно. Громов ко мне не цеплялся, хотя несколько
Вечером, когда Кирилл пришёл домой, я не вышла к нему из своей комнаты. Я сидела за компом и переписывалась с бывшими одноклассниками. Как тогда было всё просто и ясно!
Не знаю, догадался ли он, что я на него обижена, или просто захотел узнать, как дела, но вскоре в мою дверь постучали.
– Не закрыто, - крикнула я, но головы к вошедшему брату не повернула.
– Привет, - добродушно пытался начать разговор Кирилл.
– Виделись уже, - безо всяких эмоций откликнулась я.
– Крис, ты сердишься? – он прошёл и сел рядом.
– Надо же, какие мы догадливые, - съязвила я, закрывая ноут.
– Сестрёнка, я тебя люблю, даже когда ты сердишься, - Кирилл попытался меня пощекотать, но я оттолкнула его руки.
– И твоя любовь не знает границ, - наигранно рассмеялась я, глядя прямо в глаза брата. – Или всё же границы есть? – наблюдая за тем, как он виновато опускает глаза вниз, продолжила. – Мы теперь, братик, по разные стороны баррикады. Да?
– Значит, ты всё-таки что-то узнала?
– А ты думал, что вот так просто заявишь мне: «Сделай вид, что мы не знакомы», и я успокоюсь? Неужели нельзя было объяснить странные правила, по которым строятся отношения в этой долбанной школе? – голос мой становился всё громче и громче.
– Я не думал, что ты всё правильно поймёшь, - Кирилл оправдывался передо мной.
– Ах, да! Ты думал, что твоя сестра, приехавшая из деревни, наголо дура!.. Если тебе больше нечего сказать – уходи. Я занята.
Кирилл глубоко вздохнул и приоткрыл рот, будто что-то хотел сказать в ответ, но потом просто махнул рукой и вышел, тихонько прикрыв за собой дверь…
Утро следующего дня прошло в тягостном молчании. Мама заметила наши натянутые отношения с Кириллом, но предпочла не вмешиваться в дела «взрослых» детей.
В школу каждый из нас снова шёл своей дорогой…
У входа в кабинет стоял мажор (почему-то именно так мне хотелось называть Громова), и что странно – без своей свиты. Когда я поравнялась с ним и уже хотела переступить порог класса, он вдруг неожиданно рукой перегородил мне путь.
– Я всё ещё не отразился для тебя? – с ухмылкой, без которой я его теперь не воспринимаю, промурлыкал он. Именно промурлыкал, как мартовский кот, завидевший кошку.
– И тебе, Громов, доброе утро, - с натянутой улыбкой произнесла я.
– Ты не ответила на мой вопрос, - кажется, он привык получать от жизни всё, что хочет, но он глубоко ошибается, если считает, что может получить от меня ответы на все свои вопросы.
– Убери руку и я дам тебе совет, - я хитро взглянула на него и ожидающе скрестила руки перед грудью.